— Когда война кончится, Германия уже не будет существовать, — заметил Фред.

Старик засмеялся и, подойдя к Фреду, сказал:

— Не будь таким глупым! Германия будет существовать и после войны. Только это будет новая Германия, за которую стоит бороться.

— Вы же ненавидите нас, немцев, ненавидите хуже чумы. Причина для этого у вас есть, — пробормотал Фред.

Старик долго молчал, посасывая свою трубку, а затем проговорил:

— В Германии нужно посеять новое, светлое, а не ненависть.

— Что именно?

— Сорняки с вашей земли мы, конечно, вырвем, и вырвем с корнем, — сказал старый партизан, — уж это точно. И вам, разумеется, поможем, но сеять должны вы сами.

— Ты думаешь, что после войны это возможно?..

— Подожди, — старик пошарил в кармане и вынул оттуда листок бумаги, который, судя по виду, побывал во многих руках. Он протянул листок Фреду со словами: — Вот, прочти! Создан специальный Национальный комитет, из одних немцев. Все они хотят жить по-новому. Это листовка комитета. Здесь, так сказать, изложена программа комитета. Прочти и верни мне. Может, и поймешь, кто и что будет сеять.

Вечером старый партизан снова навестил Фреда.

— Отдай мне листовку, — попросил он Фреда.

— Кое-что из этой листовки я понял, а кое-что до меня до сих пор не доходит. Подписи, которые стоят под листовкой, мне не известны. Вот, например, кто такой Вайнерт?

— Это поэт.

— Я о нем никогда ничего не слышал и не читал его стихов.

— В тридцать третьем году нацисты сожгли его книги, а сам поэт был вынужден эмигрировать за границу.

— А кто такой Ульбрихт?

— Это один из бывших депутатов рейхстага. Немецкий коммунист. Он бежал из Германии, так как он боролся против фашистов.

— А ты откуда это знаешь?

— Ты забыл, что я тоже немец.

Через два дня все встали очень рано. С Большой земли прилетел самолет, который привез партизанам боеприпасы, продовольствие и почту. На обратном пути он должен был забрать раненых партизан и Фреда.

С помощью Алеши Фред доковылял до небольшого обоза, состоявшего всего-навсего из пяти подвод. Впереди следовала группа партизанских разведчиков.

Маленькие, но юркие повозки легко катились по лесной дороге. К полудню добрались до лощины, где обоз поджидали двое партизан с канистрами, в которых оказался овощной суп и гуляш с картофелем.

После обеда Алеша почему-то забеспокоился. Он все время ерзал на кучерском месте, то и дело поглядывая на Фреда.

Вскоре они миновали партизанского часового, а через несколько минут уже сидели в партизанском лагере, состоявшем из землянок, заметить которые было отнюдь не легко.

Женщины и дети окружили повозки. Все довольно недружелюбно поглядывали на Фреда. После объяснения старого партизана лед недружелюбия несколько растаял.

— Здесь мы останемся до утра, — распорядился старый партизан.

Алеша помог Фреду слезть на землю и куда-то повел его.

— Куда? — спросил его Фред.

— Иди — увидишь.

Он подвел Фреда к одной из землянок и сказал:

— Входи!

Немного помедлив, Фред вошел в землянку с крошечными оконцами. Алеша шел за ним.

За столом сидела старая седоволосая женщина. Возле нее играла маленькая девочка. Увидев немца в форме, девочка испуганно вскрикнула и забилась в угол.

— Галина! — позвал Алеша девочку. — Галина!

Дальше он сказал сестренке что-то такое и так быстро, что Фред ничего не понял.

Тогда девочка подбежала к Алеше. Он взял ее на руки и что-то долго говорил, кивая в сторону Фреда.

Сквозь открытую дверь на лицо девочки упал солнечный луч, и Фред увидел белокурые волосы и испуганно полуоткрытый рот.

Алеша все еще уговаривал Галю, а Фред подошел к ней и хотел взять ее руки в свои, но девочка заплакала такими слезами, что они скатывались на ее платьице.

Тогда Алеша с сестренкой на руках вышел из землянки. Фред пошел за ним. Девочка обняла брата за шею и, прижавшись к нему всем тельцем, испуганно следила взглядом за Фредом.

Фред еще раз попытался подойти к ней, но она спрятала личико на плече у брата.

— Не мучь ее напрасно. Она пока еще не может всего понять, — заметил подошедший к ним старый партизан с бородой. — Она в тебе видит только гитлеровца.

— От нас, немцев, скоро и собака кости не возьмет, — проговорил с горечью Фред. — Взрослые ненавидят нас, а детишки убегают от нас в угол.

— Так будет не всегда, — возразил ему старик. — А теперь пошли. Нам еще нужно успеть на аэродром.

Они направились к повозкам. Женщины, провожавшие партизан, увидев Фреда, невольно попятились. И лишь одна подошла к Фреду и молча протянула ему краюху хлеба.