– Я заплачу за Вашу помощь.

Киан мазнул взглядом по Дэреку и вновь посмотрел на женщину, отрезав:

– Мне деньги не нужны.

– Спасибо, Киан,– пробормотала Ивильмира, потупив взгляд.

Он развернулся и направился к камню-телепорту, бросив на ходу:

– Твоя жалость тем более.

Встав возле большего валуна, который казался верхушкой скалы, каким-то образом поставной на границе леса и поля, острием чуть-чуть наклоненной в бок, маг поднял руки и стал ими водить в разные стороны, что-то приговаривая.

Со стороны, наверное, это смотрится забавно: стоит себе мужик, бубнит что-то под нос, не пойми зачем руками машет, а потом вообще начинает наворачивать вокруг камня круги, не переставая махать руками. Но я видела как ДРИГИЕ, застывшие возле этого валуна, вначале с интересом и удивлением наблюдают за мужчиной, а потом его странные движения, словно гипнотизируют их, и эти разноцветные, светящиеся создания начинают кружиться за ним.

Это было красиво, великолепно, незабываемо, а потом ДРУГИЕ раскручиваются до такой степени, что кажутся единственным целым созданием, которое и вовсе принимает один цвет.

Серебро искрилось, кружилось, жило.

Оно помогало тому, кто знал, как к нему обратиться.

Слова и движения были простыми объяснения, чтоб ДРУГИЕ поняли, что от них хотят.

Они с радостью помогают, даже не имея представления о том, что на этом их существование закончиться... или поднимется на новую ступень?

Вот этого я не знала.

Серебро искрилось, кружилось, жило... а потом исчезло, принеся себя в жертву.

Наверное, это единственная вещь, в чем двуногие, животные и другие схожи.

Мы все умеем чем-то жертвовать. Вопрос лишь в том: хотим или не хотим?

Возле валуна начало появляться что-то, что всасывало в себе живое серебро, чтоб слившись принять форму яйца, а на деле двери, ведущей к другому камню-телепорту, где так же в первый и последний раз плясала серебреная жизнь.

Когда двуногие с конями подошли к телепорту, выстроившись в шеренгу, Киан хрипло скомандовал:

– Ива, ты первая.

– Почему я?– тут же заныла женщина.

– Ива,– только устало и сказал Киан, но она тут же перестала артачиться и, взяв коня за поводья повыше, который от нетерпения, кажись, приплясывал, подошла к "яйцу", решительно выдохнула и шагнула в телепорт.

Дэрек повернулся к магу и хотел что-то спросить, но не успел. Жреца резко дернуло за исчезнувшей женщиной и с одной из любимых Ивильмирыных фразочек засосало в телепорт.

– Так я и думал,– с каким-то самодовольством протянул Киан, подмигнув мне, а потом приглашающе махнул рукой и сказал: - Леди, прошу, Вы следующая.

Лида удивленно переводила взгляд с места, где исчез ее брат, на мужчину, который был в этом причастен, а потом в нерешительности закусила губу и смущенно наклонила голову.

– Не волнуйте, леди, я клятвенно могу заверить Вас, что телепортация пройдет успешно,– видя нерешительность монашки, принялся успокаивать ее мужчина. – Вы кстати ужинали? Нет? Только завтракали? Тогда Вам совсем нечего опасаться.

Девушка быстро шагнула в телепорт, и, кажется, не потому что поверила словам мага, а что бы он не увидел как пытают ее щеки. Если Лиду смущало внимание даже Ивильмиры, то представляю как ей не по себе от Киана.

– Ну, что, хвостатая, готова?– спросил мужчина, успокаивающе гладя меня по голове.

– Нет, - призналась я и прыгнула вперед, закрыв глаза.

Хвост тут же в страхе прижался к животу, потому что воронка кружилась с такой силой, словно поставила себе цель его оторвать. Шерсть встала дыбом, а лапы так и норовили растянуться в разные стороны. Внутри, кажись, все смешалось, перемешалось, потом взбунтовалось и пожелало вылезти наружу, чтоб высказать все претензии с глазу на глаз. А потом секунда и лапы ощущают твердую и самую любимую землю, в нос ударяется тысяча запахов окружающего леса, а до ушей доноситься характерный такой звук, который можно назвать только как "бунт слабого желудка одной женщины".

– Все нормально?– раздался голос Киана за спиной, и я поспешила отползти в сторону, чтоб дать магу с лошадью проход.

Я старательно открыла глаза и огляделась.

Фарг, как обычно, был спокоен и доволен, Дэрек сидел на корточках возле кустов, откуда вылезала бледная женщина, Лида лежала на траве, закрыв глаза и раскинув руки в сторону. На все это насмешливо взирал маг, а лошадь, на трясущихся ногах стояла возле него, и в глазах у нее застыла мольба, что ее добили и не мучили.