– Ладно, как тебе выражение: "я спокоен, как единорог-импотент заметивший одинокую, обнаженную и на все согласную девственницу в глухом лесу"?

– Какой единорог?– В голосе явно сквозила заинтересованность.

Нашли время! Нас тут ищут отнюдь не любезные завсегдатаи в желании угостить, а ненормальный эльф со своими куклами, которого вряд ли позабавит подобная картина: подруга, с поднятыми над головой руками, возлежит на сене, а на ней возлежит жрец, чье лицо удобно умостилось на пышной груди своеобразного "лежака".

– Кх... ну тебе это явно не грозит,– послышался в ответ недовольный шепот. – Я надеюсь, то упирается кинжал?

– Кинжал-кинжал, – подтвердил другой шепот, но таким лукавым тоном, что даже я поняла, что именно упирается.

– Значить, на счет попадания ты был прав, - заключила Ивильмира, а потом наигранно протянула: – Бедненький.

– Молчать, женщина, или я сейчас попаду!– надменно прошипел жрец.

– Ну, так давай, я все в нетерпении! Докажи, что ты платьелюбимому эльфу друг... лишь друг, а не подружка.

В ответ жрец заскрипел зубами, да так громко, что я даже удивилась: как нас только никто не нашел?

– Знаешь...

Что именно должна была узнать подруга, так досказано и не было. Я с раздражением наступила мужчине на голову, и дальше он мог только мычать Ивильмире в грудь.

Когда запах удалился, я убрала лапу и Дэрек тут же поднял голову, быстро задышал, приговаривая:

– А ты на счет целомудрия Эль явно ошибалась! С такими методами убеждения ей нужно мамочкой в бордели работ.

– А ну не обижай мне ребенка!– тут же разозлено ответила валькирия. – Она наоборот нас спасла, заткнув твой балабольский рот. Ты с тем платьелюбцем часом не братья, а то ты, я гляжу, любишь, как и он, много болтать.

Я думала мужчина в ответ возмутиться, что это она много болтала, и что именно он пытался ее заткнуть, но Дэрек вдруг тихо признался:

– Он мой отец.

***

Лида проклинала тот день, когда она решила убежать с храма Сирин. Проклинала она его громко, зло и явно с позаимствованным ивильмирыным словарем "тропинок-дорог и методов туда посылания", от чего проходящие мимо нашей комнаты двуногие то ускорялись, а то наоборот притормаживали, пополняя уже свои словари.

– Это просто безобразие какое-то!– Раздраженно носилась она по комнате. – Всякий раз как они куда-то идут, нам нужно немедленно собирать вещи и убегать!

Мелкая носилась следом за ней и радостно тявкая:

– Играть! Играть! Хозяйка, давай играть! Играть!

– Кэрри, не сейчас,– с раздражением ответила Лида, потом подхватила мешающую под ногами собачонку и кинула ее на кровать.

Мелкая тут же спрыгнула с кровати и вновь подбежала к девушки.

– Еще играть! Играть! Еще! Хозяйка, давай еще играть!

Долго просить ей не пришлось. Лида вновь подхватила ее на руки и кинула на кровать. Но она тот час оттуда спрыгнула и вновь побежала к девушке.

– Хозяйка, ты лучшая! Хозяйка, давай играть. Играть! Давай еще!

– Керри, заткнись!
– Собачонка от крика прижала уши к голове и напряглась, а хвост нервно и с явной опаской завилял. – Эль, присмотри за ней! Ты же ее притащила!

– Хозяйка, прости. Прости, хозяйка, - заскулила Мелкая.

Я соскочила с кресла, подошла к собачонке, взялась зубами за ее ошейник и направилась из комнаты.

Перед дверью я повернулась и кинула осуждающий взгляд на Лиду, но той было не до меня. Она носилась по комнате, ища где-то затерявшуюся рубашку.

Двуногие всегда останутся двуногими, потому что даже те, кто способен нас слышать, не желают слушать.

***

– Что уже надоела игрушка?– с издевкой спросил Дэрек вечером, когда место на ночлег было найдено, костер распален, лежаки расстелены, а каша съедена. – Я же говорил, не надо было собаку брать с собой.

– Я спать!
– только и ответила Лида, после чего с раздражением стала укладываться.