Но феникс, как ни странно, ослушался. Подхватил с земли сумку, оставленную под деревом вместе с остальной поклажей, принес ее мне.

– Ну и чего ты хочешь? Там только мои личные вещи. А сушеных яблок я тебе все равно не дам, ты и так их сегодня переел.

Обычно, когда я разговаривала с ним в таком тоне, Феня переставал проказничать и исполнял указания хозяйки. Однако сейчас он опустился на подстилку возле сумки и принялся толкать ее клювом к моей руке.

– Феня, перестань! – Я раздраженно отмахнулась от птицы.

– Может, он хочет тебе что-то сказать? – предположил Лориэн. – Феня никогда раньше не смел ослушаться.

Я схватила сумку и, развязав кожаные завязки, вытряхнула содержимое на землю. И чего он от меня хочет? Среди обрывков бумажек и непонятно откуда взявшейся цедры лимона в сумке лежали щетка для волос, несколько монет, камень илларов и пара шпилек, запутавшихся в клубке ниток. И зачем я его взяла? Все равно ведь шить не умею. Впрочем, как и готовить, стирать, убирать, оставаясь при этом милой и кроткой девушкой, такой, какой должна быть каждая представительница прекрасного пола.

– Доволен? – Я раздраженно покосилась на птицу. – Чего теперь ваша светлость изволит?

Но феникс не пожелал ответить. Только взмахнул крыльями на прощание и улетел в лесную чащу. А я принялась складывать вещи обратно, попутно отделяя мусор от нужных предметов. Может, птица хотела, чтобы я навела порядок у себя в сумке? Но это был не самый подходящий момент для генеральной уборки.

Запихнув последний предмет – камень илларов – в свой необъятный ридикюль, снова сосредоточилась на вопросе.

И что он хотел этим сказать?! Или Феня решил таким образом обратить на себя внимание? Но я и так провожу с ним достаточно времени.

– Ты когда-нибудь задашь свой вопрос, или мы вот так всю ночь просидим, таращась на сферу?! Смею тебе напомнить, подобная ночь – единственная в этом году. Поэтому не теряй попусту времени.

Я показала ворчащему Рэю язык и, облокотившись спиной о ствол дерева, воскликнула:

– Нет, я не пойму, чего он от меня хотел!

– Давайте пересмотрим вещи еще раз, – предложил Стэн. – Вдруг ты что-то пропустила.

Мы сбились в кучу возле сумки и начали сосредоточенно изучать немногочисленные предметы. Схватив с земли три медяка, Рэй принялся подкидывать монеты в воздухе.

– Скорее всего, Феня намекал на твою скромную зарплату посланницы. Когда вернешься в Геллион, потребуй у Теоры прибавку к жалованью.

– Иди ты! – отмахнулась я от приятеля и взяла в руки камень. Сжав в ладони, почувствовала привычное тепло, исходящее из его сердцевины. – Я знаю, о чем спросить.

– Только не говори мне, что ты потратишь свой единственный вопрос на эту ерунду. Зачем вообще его носишь? Давно пора выкинуть.

Мы одновременно показали кулаки Рэю и пригрозили, что если он сейчас же не заткнется, запихнем ему в рот его же портянки. Эльф окончательно разобиделся и отправился спать, не пожелав дожидаться ответа сферы.

А я наконец-то взяла себя в руки и, прикрыв глаза, четко, по слогам, произнесла каждое слово:

– Для чего нужна звезда илларов?

Сфера мягко засветилась, и я услышала далекий голос, будто исходящий из глубин земли:

– Клетка.

– Ну, и что она сказала? – спросил Стэн, когда сияние в сердцевине шара погасло.

– А вы разве не слышали?

– Нет.

Я осторожно передала сферу другу.

– Бред какой-то. Клетка. Может, я что-то неправильно сделала?

Лориэн отрицательно покачал головой:

– Ты все сделала верно. Значит, клетка. Ясности это не прибавило.

Мы в унисон вздохнули, на лице каждого застыла маска разочарования. Вот тебе и ответ. Клетка. Тайна, которую хранил в себе камень илларов, так и осталась неразгаданной. Нет, все-таки надо было спрашивать о своем мире.

Решив, что дальше размышлять на тему таинственного и непостижимого не имеет смысла, мы уже собрались спать, когда из-за соседнего дерева раздался довольный голос Рэя:

– Ну что, друзья мои, как всегда, сглупили, вместо того, чтобы прислушаться к моему совету?

Я поднялась и, быстро скатав снежный шарик, ласково произнесла:

– Рэй, родной, выйди ко мне. Я сейчас буду к тебе прислушиваться, – и запустила снежком в высунувшуюся из-за дерева физиономию эльфа. – Вернее, к твоим мольбам о прощении.