– Зрачки сужаются при приближении света, значит не всё потеряно. Джордж можно тебя не секундочку?

– Да конечно.

Оба уходят оставляя меня одну. Множество мыслей посещают мою голову , что то ужасное? Неужели , нечего нельзя сделать?! Берусь за голову , слёзы вновь текут по моим щекам.

– Нет, нет, нет….

– Джордж , я не знаю , как тебе это сказать.

– Говори, как есть , сколько нужно заплатить? Я всё сделаю , скажи!

– Я нечем не могу ей помочь, прости

– Хэнк, мы знакомы с тобой больше двадцати лет. Я знаю ты хочешь помощь моей дочери , скажи мне , что надо сделать и я сделаю!

– Джордж, не в моих силах.

– В твоих! Я это знаю, о боже пожалуйста скажи , что не всё потеряно , ты ведь так и говоришь Джулии.

– А она верит в мои слова! Нет, я вижу , что она смерилась, ей нечем не помочь , большинству в её случаях не помогают операции.

Джордж Кеннет берётся за голову , сжимая в кулак свои волосы, облокачивается на локти , его плечи начинают дрожать , наверно мужчины и правда умеют плакать, наверно они тоже слабые.

– Есть очень хорошая больница в Лондоне , ты и сам понимаешь , что здесь вам не светит нечего хорошего.

– Лондон? Нам там помогут, скажи , что да и мы сейчас же поедем туда!!!

– Там живёт мой брат , работает в центральной больнице, он помогает таким, как Джулия и делает операции, я позвоню ему. Джордж , я попытаюсь помочь, но не обнадёживай себя и дочь.

– Хэнк, спасибо тебе! Огромное спасибо , я позвоню Кристин и она примет нас.

– Твоя жена?

– Бывшая, позвони , как только сможешь.

– Хорошо.

Стою облокотившись на стену, не думала , что всё так плохо. Операция , Лондон , мама. Плечи постоянно вздрагивают от моего нытья, но я не могу успокоится. Казалось бы , я была готова к этой новости. Готова была её услышать , но на самом деле , я рыдаю и почти падаю на колени. Ведь ноги не держат меня , они не могут выдержать той тяжести , которую я сейчас испытываю.

Почему? Почему они не могу сказать мне это в лицо?

Скатываюсь по стене в низ , сажусь на пол. Пытаюсь услышать их реплики , но видимо уже не смогу. Думаю только о том, что отец умолял доктора о помощи. О том , что позволил своему другу увидеть его слёзы. Кладу голову на колени, по ним текут мои слёзы , волосы на лбу намокают, воротник футболки тоже. А глаза уже чешутся , щипают кожу.

Меня обнимает за плечи , садятся рядом и я прижимаюсь. Папа, рядом , плачет вместе со мной. Не говорит мне , не оправдывается. Наверно он прав , его любовь ко мне – не жалость.

– Мы поедем к маме? –спрашиваю не двигаясь , боясь , что он меня сейчас отпустит, бросит на полу , или же скажет, что мы не едем и справимся без чей либо помощи.

– Да, в Лондоне хорошая больница , тебе помогут, милая , я всё ради этого сделаю.

– Не обнадёживай, помнишь слова доктора?

Улыбаюсь не смотря на боль , на слёзы и на то , что мне плохо, от всего этого.

– Конечно, но если я так сказал , я это сделаю.

Киваю, отец поднимает меня и мы вместе идём в сторону лестницы. Тихими и ровными шагами , ни куда не торопясь. Идём , вместе. Идём , на равных.

Есть обещания , есть клятвы , но они нечего не значат. Если человек в них не верит , если человек знает , что не в силах их выполнить , что он в ответе за свои слова. Обещание – спасения , успокоение и ложь.

Лежу на своей кровати, которая , как обычно «поглощает» меня в себя. Полностью , нечего не оставляя. Из запахов , здесь только запах цветов. Острый и приятный. Зачем их поставили? Будто они скрасят моё существование!

Переворачиваюсь на другой бок, это всё, что я могу сделать за день. Перевернутся , на лево или на право , не важно. Часы , стоящие на тумбочке , рядом с кроватью , единственные , кто нарушает эту тишину , кроме моего дыхания. Слышно глубокое тиканье часов, рассекающие своим звуком воздух.

Тик-так.

Когда я прислушиваюсь , кажется , будто моё сердце отбивает такой же ритм. Один и тот же. Такт в такт.

Если мы и сдаёмся , то только от бессилия. Когда мы сдаёмся, значит мы перестаём бороться. Бывает, мы и не знаем, за что боремся. Продолжаем делать вид , что в нам ещё полно сил, что почти дошли до конца.

Всё это притворство.

Мы всегда сдаёмся. Мы всегда только хотим, мы не действуем, мы только ждём.

Если мы и сдаёмся , то только от того , что принимаем правду. Правду о том , что нашим мыслям не суждено сбыться.

2 глава.

Ехать в совершенно другой город – для меня это слишком много. Ходить в дорогие больницы-слишком шикарно для меня. Там я нечего нового о себе не узнаю, там мне нечем не помогут. Если уж доктор Хэнк, не смог, а ведь он заведующий больницы.

Прошло три дня и доктор пришёл в назначенный срок, как и каждый день. В основном я услышала тоже самое, только вот он честно признался мне, что таким , как я операции не помогают и это только трата времени. Он не стал мне лгать , не стал давать ложные обещания. Может потому что , если мне и правда не помогут и когда я приеду , он будет чувствовать вину , жалость ко мне? В прочем по его голосу , уже можно определить, что им руководит жалость, наверно он бы уже давно всё бросил.