Рано утром 2-го июня к нашей линии обороны подошёл противник и, не придавая ей большого значения, с хода пытался её преодолеть. Два немецких бронетранспортёра и один грузовик с солдатами двигались по дороге от деревни Гавриково на запад, ведя огонь из пулемётов во все стороны. Их беспрепятственно пропустили в глубину узла сопротивления. Вслед за ними, примерно через полтора километра, следовали ещё пять грузовиков под прикрытием одного бронетранспортёра. 1-й батальон, подпустив их поближе, открыл сильный перекрёстный огонь. Автомашины и бронетранспортёр сразу же загорелись, выпрыгивавшие из них солдаты, падали, сражённые пулями. Мало кому из них удалось спастись. Такая же участь постигла и тех, кто был пропущен в наше расположение, только здесь уже никому из врагов спастись не удалось. Кроме всей техники, противник потерял убитыми более двухсот пятидесяти человек.

Получив отпор и понеся большие потери, немцы призадумались. Часа через полтора-два они, уже в развёрнутых боевых порядках, вновь двинулись на позиции десантников. Мы начали свой первый тяжёлый бой.

Ожесточённому нападению подвергся 1-й батальон, по его расположению был открыт сильный артиллерийский огонь. Враг неистовствовал, а мы на это ничем не могли воздействовать. В небе появились бомбардировщики, они большой высоты начали сбрасывать крупнокалиберные бомбы. Однако мы от бомбёжки потерь не имели, а некоторые бомбы просто не взорвались. Так продолжалось почти до полудня. В полдень, после очередного артобстрела и налёта авиации, немецкая пехота двинулась вперёд, на этот раз поддерживаемая танками. Противник непрерывно атаковал, но батальон Гурина успешно сражался и отразил все атаки. Наконец немцы откатились, оставив догорать пять подбитых танков. Вместе с командиром умело управлял и комиссар батальона старший политрук Гороховиков. Донесения, поступающие к нам, говорили о стойкости и героизме десантников. К вечеру бой начал затихать – по всему фронту нашей позиции противник был отброшен.

В течение ночи мы продолжали укреплять свою оборону. В числе других мер, система огня была перестроена с учётом той необходимости, которая выявилась в первый день боя.

Утром следующего дня немецкие войска вновь атаковали. Начали они с мощного огневого налёта, уделяя в этом смысле особое внимание выявленным накануне нашим огневым точкам. Но так как всё у нас было организовано заново, то от этого налёта мы потерь почти не имели. Теперь свой главный удар противник направил против 3-го батальона. Атаки его пехоты и танков следовали с направления деревни Марково. Результат для противника оказался ещё худшим – перед позициями батальона лейтенанта Соловьёва он оставил восемь подбитых машин. Все попытки немцев оттянуть их с поля боя пресекались десантниками. За два дня на разных участках обороны бригады противник потерял уже тринадцать танков.

4-го июня сильным атакам подвергся центр нашей позиции. По 2-му ПДБ вёлся непрерывный артиллерийский огонь. В течение дня батальон Дрягина отразил четыре атаки. В этот день танки близко к нашим позициям не подходили, а вели огонь со значительного расстояния, таким образом, что их было почти нигде не видно, и только по звуку и отблеску вспышек от выстрелов мы могли определить их примерное расположение[2].

С утра 5-го июня атаки продолжились, но враг стал ещё более осторожным – в этот день в основном работала его артиллерия. Во второй половине дня бой стал ослабевать и скоро совсем затих. Оказалось, что немцы добились успеха правее нас. Там они прорвали позиции нашего соседа, создав угрозу стойкости всей обороны. Примерно в 18.00 из штаба армейской группы поступил приказ о скрытном оставлении занимаемых бригадой позиций. Надлежало начать отход на совхоз «Алексино». На оборонительном рубеже остались только части 329-й стрелковой дивизии и партизаны. Под их прикрытием десантники незаметно для противника отошли в лес, сосредоточились и начали движение в указанном направлении. Позади, на оставленной линии обороны было тихо.

За три с половиной дня оборонительных боёв мы понесли значительные потери, но потери врага значительно превосходили наши. Всех раненых мы успели эвакуировать в тыл и разместить в госпиталях армейской группы. С нами больных и раненых не было. В этих боях мы потеряли двух видных политработников – погиб заместитель начальника политотдела и пропал без вести комиссар 2-го ПДБ старший политрук Бушманов.

К вечеру мы подошли к лесу восточнее совхоза «Алексино» и расположились в нём на ночлег. Это была первая ночь в тылу врага, когда десантники смогли хоть немного отдохнуть.

С рассветом 6-го июня бригада продолжила марш в западном направлении. Мы заметили, что у противника значительно прибавилось бомбардировочной авиации. Самолёты все время находились в воздухе и в ряде мест сбрасывали бомбы. Нас пока не обнаруживали и не бомбили, но это достигалось тем, что бригада совершала марш вне дорог, соблюдая строгие меры маскировки с воздуха. Передвигаться таким образом значительно труднее. Только к 16 часам достигли мы деревни Филаты, находящейся в 20-ти км к югу от Дорогобужа, на ведущем к Ельне большаке. Здесь нас встретил помощник командира корпуса генерал-майор Калмыков и передал приказ на оборону. Суть приказа сводилась к следующему. Нам надлежало остановиться, перехватить все дороги, идущие к Филатам с запада, северо-запада и юго-запада, и удерживать их до 7.00 следующего дня. Утром 7-го июня мы должны были самостоятельно сняться, проследовать в юго-западном направлении, в деревне Ново-Яковлевичи остановиться и ждать там дальнейших указаний. Для контроля точного выполнения приказа генерал-майор Калмыков остался на ночлег в бригаде.

Нами было принято решение все дороги оборонять силами одного 3-го ПДБ. Способ действия – заграждения и засады. Все остальные части бригады расположились в лесу юго-восточнее Филат. Батальон Соловьёва распределил свои роты, усиленные сапёрами, по трём направлениям:

1-ое направление – на деревню Измайлово;

2-ое направление – на деревню Лаушино;

3-е направление – на деревню Пензево.

Батальон рассредоточился на большой территории, однако в течение всей ночи

противник нигде не появился.

Точно в 7.00 началось сосредоточение 3-го ПДБ в деревни Филаты. Ещё раньше генерал-майор Калмыков, не сообщив никому о своём отъезде, убыл в неизвестном нам направлении.

В 8.00 бригада выступила на юго-запад. Местность по пути нашего движения хорошо просматривалась с воздуха, поэтому мы рассредоточено двигались вне дорог.

Не доходя около семи километров до Ново-Яковлевичей, части бригады собрались вместе и по лесной дороге продолжили марш. В лесу к нам явился офицер-танкист и доложил, что он с двумя танками Т-34 прибыл в наше распоряжение. Горючее у танков было на исходе и офицер попросил его у нас. Мы, естественно, помочь ему не могли, танки пришлось подорвать.