Иосефа создать еврейское государство было немало самолюбия и жажды личной власти, и поэтому он был готов променять власть над Тверией на титул герцога на острове Наксос, а потом — на титул короля Кипра. Правда и то, что его разногласия с великим визирем Соколи и его советником рабби Шломо Ашкенази объясняются его властолюбием и явились причиной неудачи его великого предприятия. Но в конце концов его любовь ос народу и его широкий государственный подход были главными причинами получения разрешения на восстановление Тверии и заселение Галилеи; основной же причиной его неудачи было отсутствие стремления народа к национальной независимости. Народ ожидал чудес Саббатая Цви...

И только триста лет спустя (1579—1878) снова начала осуществляться на деле великая идея дона Иосефа Наси — приблизить избавление народа путем заселения Страны Израиля с разрешения Турции, посредством приобретения земли, насаждения виноградников, фруктовых садов и огородов, развития земледелия и промышленности. И снова вокруг Тверии и Цфата, как вокруг других городов Иудеи и Галилеи, начала пробиваться новая жизнь из-под старых руин, и снова расцвела старая и в то же время новая политически-мессианская надежда, которой в свое время было исполнено великое сердце еврейского вельможи — герцога Наксосского.

ЭРЕЦ-ИСРАЭЛЬ И РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДВИЖЕНИЯ В ЕВРЕЙСКОЙ ИСТОРИИ (537 г. до н. э. — 1897 г. н. э.)

I

Рассматриваемому в этой статье вопросу следовало бы посвятить целую книгу. Понятно поэтому, что автору придется довольствоваться краткими описаниями даже в тех случаях, где требовалось бы продлить изложение или прибавить кое-какие подробности.

Литература на иврите и других языках, цель которой убедить читателя, как сильна была во все времена привязанность еврейского народа к Стране Израиля, весьма обширна. В настоящей статье автор не собирается внести еще один вклад в обсуждение этой темы: любовь еврейского народа к его исторической родине настолько очевидна, что не требует доказательств. Я желал бы обратить внимание не только палестинофилов, но всех желающих поподробнее изучить историю нашего древнего народа на более фундаментальное и не столь очевидное явление.

Рассматривая внимательно нашу историю, мы видим не просто национальную и религиозную тоску по стране предков. Основательное изучение последовавшего за уничтожением первого еврейского государства периода (537 г. до н. э.) приводит нас к выводу, что великим переворотам в еврейской жизни, вызванным широкими национальными движениями, всегда сопутствовало усиленное стремление к Сиону. Точнее — эти движения всегда, с самого своего зарождения, оказывались связанными с историческим центром жизни нации, с ее собственной землей, на которой она существовала с того самого дня, как осознала себя и обрела самостоятельность, с той самой землей, которая непрерывно питала корни национальной жизни нашего народа-скитальца.

Всякое великое движение — это переворот, переоценка ценностей. Оно отменяет старые ценности и создает новые. Сущность этих новых ценностей зависит от экономических, политических и духовных условий жизни нации, на территории и в атмосфере которой это движение происходит. Поэтому, когда процесс возникновения общественного или духовного движения происходит в среде находящегося на своей земле и распоряжающегося своей судьбой народа, он всегда имеет прочное основание в собственной жизни народа. Развитие самостоятельной нации происходит органично, оно питается собственными соками. Поэтому даже самые радикальные изменения, противоречащие исторически сложившемуся порядку жизни или верованиям и взглядам такого народа, имеют под собой почву в самой жизни народа.

Не так обстоит дело с радикальным национальным движением, происходящим в нации, зависимой от других и лишенной самостоятельности, как, например, еврейская. Переворот в ее жизни — это не только отклонение от исторического пути, по которому она всегда шла, и не только переоценка ценностей, сопровождаемая тяжелыми родовыми муками и длительной борьбой нового со старым. Переворот в жизни нации, не имеющей своей земли, своего правительства и национальной экономики,— это утрата национальной основы. Такому народу переворот угрожает национальной гибелью. Такой народ может проявлять независимость лишь в тех вопросах текущего момента, которые более или менее коренятся в его прошлом, —в вопросах национальной культуры, хотя и меняющейся под влиянием современных требований, но всегда питающейся из богатого наследия далеких времен, когда народ был самостоятельным и независимым. В решении других задач — политических, экономических и культурных — такая нация совершенно лишена самостоятельности. Поэтому движение, ставящее своей целью коренным образом изменить жизнь народа, лишенного независимости и собственной территории, не имеет никакой опоры, никакой экономической и политической основы. Покуда все старое неприкосновенно и незыблемо, покуда его никто не трогает и не пытается сдвинуть с места, отсутствие основы ощущается не так остро. Старое существует по инерции от того импульса, который был сообщен ему, когда народ имел ”земное” существование. Но когда устои старого сотрясаются и возникают попытки перевернуть все ”вверх дном”, когда застой сменяется движением и старые ценности заменяются новыми, — тотчас же начинает ощущаться потребность в твердой почве, в прочном базисе. Общество относится с недоверием к выросшему на чужой почве новому, боится, что новые ценности вытеснят старые, самобытные. Чем же тогда будет духовно питаться нация, лишенная всего, кроме своих национально-культурных ценностей?

Вот почему, когда в еврейском народе зарождались революционные движения, в нем пробуждалась тоска по своей земле, по Стране Израиля. Народ чувствовал и помнил, что это единственная страна, где еврейская жизнь развивалась совершенно свободно, что там происходили те изменения, те революционные движения, которые придали израильскому народу его окончательную форму и явились определяющими именно потому, что имели прочный политический и экономический ”земной” базис. Национальный инстинкт подсказывал, что всякое радикальное движение в еврейской жизни, по самой своей природе нарушающее цельность национальной культуры, должно искать опору там, где национальное творчество было органическим и свободным.

Эта предпосылка подтверждается самим характером еврейских революционных движений.

Эти движения были двух типов: рациональные и иррационально-мистические. Как одни, так и другие были движениями деисторизационными: они отвергали основные творения еврейской истории. И те и другие отрицали буквальный смысл повествований Пятикнижия, принятое толкование Талмуда и пренебрегали кодексом мицвот маасийот (предписаниями, регламентирующими повседневную жизнь). Рационалистические движения, порожденные навеянными извне прогрессивными идеями (греко-арабской философией, европейским просветительством и др.) , заставили лучших представителей народа почувствовать угрожающую национальному существованию опасность. Пробел, образовавшийся в результате пренебрежения историческими духовными ценностями, они стремятся заполнить исторической земной ценностью — Страной Израиля. Иррациональные мистические течения тоже пренебрегали историческими ценностями, усматривая скрытый, таинственный смысл в рассказах Библии, ставя книгу Зохар выше Талмуда и игнорируя значимость практических мицвот. Их новые ценности, внутренние, пытались восполнить пробел излишним, превосходящим точное предписание Закона сохранением старого. Что, например, означает аскетизм, если не преувеличенное, чрезмерное исполнение предписаний?