Этот дом был куплен на его деньги, но он отдал его мне при подписании бумаг. Я инициировала развод, но он взял на себя все юридические процедуры. Чэнжуй был очень ответственным и щедрым: отдал мне дом, автомобиль, украшения и даже цветок в кабинете.

Это был мой подарок на нашу годовщину. Я подарила ему цветок в горшке, а он мне — кольцо с бриллиантом. Бриллиант будет существовать вечность, но цветок живет только один сезон. Теперь он мой.

Я положила трубку и вытащила штепсель из розетки, чтобы избавить себя от звонков «неравнодушных» родственников. Когда мы поженились, все только и шептались о том, как такая умница-разумница могла выйти замуж за уличного музыканта. Зачем рушить свою жизнь? Может, я от него залетела? Мой отец был в такой ярости, что залепил мне пощечину со всего размаха, а мама долго со мной не разговаривала.

Но я всё-таки выбрала Чэнжуя. Я была молода, и в моём сердце жила смелость юных. Наша любовь не знала преград.

Чэнжуй сказал, что хорошо обо мне позаботится. Услышав это, я крепко его обняла. Какие же это были дни...

К счастью, мама рассердилась от того, что я ничего не сказала ей о разводе, а не потому, что навлеку позор на всю семью. Она испугалась, что мне будет больно, но боль неизбежна.

Нельзя вырасти, не получив эмоциональных травм. Просто взрослые научились мастерски их скрывать.

Я прошла в спальню, чтобы собрать вещи Чэнжуя.

Открыла шкаф и увидела пальто — мой подарок. Мы тогда только начали встречаться, и я приметила эту вещь в витрине бутика. Крой и кремовый цвет идеально ему подходили. «Оно наверняка будет ему к лицу», — подумала я. Я потратила месячную зарплату на эту покупку. Когда он надел пальто, его словно осветили прожектором. В тот момент я не сомневалась, что его ждёт успех.

Я подумала, как такой мужчина, как он, был вынужден взять на себя роль супруга. Невыносимая мысль. Я могла как-то понять чувства его поклонников и причину их ненависти ко мне сейчас. «Совершенно ненужное расточительство добра».

Я достала одежду, которую он всегда носил, и начала сворачивать. В сериалах, когда муж хочет уйти из дома навсегда, жена обычно отчаянно цепляется за него и умоляет не уходить. Но вот мой пример. Если бы мама увидела, что я делаю сейчас, она бы развопилась. Она всегда жила гордо. Если бы она увидела, как «унижает» себя дочь, то откусила бы себе язык.

Квартира, в которой мы тогда жили, занимала всего лишь пятнадцать квадратов. Окно выходило на кирпичную стену с виноградной лозой, а вентилятор на потолке жутко грохотал. Летом нам не давали покоя комары. Я зажигала проволочную спираль и читала документы, а Чэнжуй сидел на бамбуковом коврике и играл на гитаре, напевая песни, которые написал специально для меня. Он был сиреной, что пела в море, а я девушкой на лодке, попавшей в его западню.

В то время у нас не было денег. На улицу Чэнжуй выходил в потертых джинсах, а я — без грамма макияжа. По выходным мы бегали по утрам в парк, чтобы купить два билета по цене одного, и гуляли до самых сумерек. Позже акцию отменили, и нам приходилось тайком перелазить через стену. Один раз нас застукал охранник, и пришлось улепетывать от него три квартала.

Все эти воспоминания были нашим сокровищем. Мои родители, его друзья и поклонники ничего о таком не знали.

Позже он стал знаменитым и, конечно, популярным. Все, кто слушал его песни, не сомневались в его успехе. Его плакаты висели по всей улице, он стал появляться по телевизору. Однако теперь Чэнжуй возвращался поздно ночью, дарил мне поцелуй с запахом табака и ложился спать.

Все эти воспоминания принадлежали только нам и никому другому.

Его фанатки кричали о своей любви. Для них я была просто «той женщиной» — человеком без имени. Сирена осталась сиреной, но девушка теперь стала некрасивой женщиной, помехой на пути.

В их представлении я была избалованной, изнеженной дамочкой, которая разъезжала на красном Феррари только затем, чтобы опустошить кредитную карту мужа на дорогие шмотки.

Женщиной, у которой целый штат слуг, готовый исполнять её прихоти.

Женщиной, что носит леопардовый пиджак, красит ногти в красный цвет и выливает на себя столько парфюма, что её вонь чувствуется на десять километров.

Я остановилась. Упаковать пять шкафов одежды — легче сказать, чем сделать. Пошла достать вещи из письменного стола, открыла ящик… и увидела наши обручальные кольца.

Застыла на несколько секунд, а затем вытащила кольцо из коробки. Я стояла в оцепенении и заворожено смотрела на металлическое колечко, не зная, позвонить ли Чэнжую и попросить забрать кольцо себе на память.

Тяжелый выбор. После подписания документов мне нужно семь раз подумать, прежде чем говорить. Я боялась, что в следующую секунду мы можем превратиться во врагов. Моя подруга однажды призналась, что она просто пожаловалась на неисправную ручку, а муж закричал на неё: «Что?! Тебе так не терпится от меня избавиться?»

Я знаю, Чэнжуй никогда не будет на меня кричать. Он добрый и благородный человек. Презентабельный, вежливый и тактичный. Для меня была честь прожить с ним в браке шесть лет. Он больше не любит меня, но он до сих пор хороший человек.