«Писал царевич письма по-русски к архиреям, и по-немецки в Вену, жалуясь на отца.

Говорил царевич, что в русских войсках бунт и что это его весьма радует.

Радовался всякий раз, когда слышал о смуте в России.

Узнав, что младший царевич болен, благодарил Бога за милость сию к нему, Алексею.

Говорил, что «старых» всех переведет и изберет «новых» по своей воле. Что когда будет государем, то жить станет в Москве, а Петербург оставит простым городом, кораблей держать не станет вовсе, а войско – только для обороны, ибо войны ни с кем не желает.

Мечтал, что, может, отец его умрет, тогда будет смута великая, ибо одни станут за Алексея, а другие – за Петрушу-«шишечку», а мачеха глупа зело, чтобы со смутой справиться…»

Перед Петром встал страшный выбор. На то, чтобы казнить родного сына, даже он не мог решиться сразу. 5 июля 1718 г. Верховный суд, состоявший из 127 человек, вынес смертный приговор Алексею, признав его виновным в государственной измене. 7 июля царевич, не дождавшись приведения приговора в исполнение, умер в Петропавловской крепости и был похоронен в Петропавловском соборе в одном месте с женой в присутствии царя и царицы. Истинная причина смерти царевича Алексея до сих пор достоверно не установлена.

О дальнейшей судьбе Ефросиньи и ее ребенка ничего не известно.

Наиболее крупным внешнеполитическим мероприятием Петра после Северной войны был Каспийский (или Персидский) поход в 1722–1724 гг. Условия для похода создались в результате персидских междоусобиц и фактического распада некогда мощного государства.

Царь Петр I. Гравюра Якоба Хубракена с портрета Карла Моора, 1717 г.

18 июля 1722 г. из Астрахани по Каспию отплыл 22-тысячный русский отряд. В августе сдался Дербент, после чего русские из-за проблем с провиантом вернулись в Астрахань. В следующем, 1723-м, году был завоеван западный берег Каспийского моря с крепостями Баку, Решт, Астрабад. Дальнейшее продвижение было остановлено угрозой вступления в войну Османской империи, которая захватывала Западное и Центральное Закавказье.

12 сентября 1723 г. был заключен Петербургский договор с Персией, по которому в состав Российской империи включалось западное и южное побережье Каспия с городами Дербент и Баку и провинциями Гилян, Мазендеран и Астрабад. По Константинопольскому договору от 12 июня 1724 г. Турция признавала все приобретения России в западной части Каспийского моря и отказывалась от дальнейших притязаний на Персию.

Если в военном плане в последние годы жизни Петра были сплошные виктории, то в семейной жизни – сплошные конфузии. Возведенная им в сан императрицы Екатерина увлеклась молодым и пригожим камергером – Виллимом Монсом, младшим братом бывшей фаворитки Петра. Увлеклась не на шутку и была уличена в прелюбодеянии. Молодому красавцу отрубили голову и… в банке со спиртом поставили у изголовья царственной любовницы, которая, впрочем, проявила завидное хладнокровие и даже сумела добиться у супруга частичного прощения. Хотя Петр и был холоден с «сердечным другом Катеринушкой» до конца жизни.

И с дочерями, точнее, с их замужеством все не ладилось. Попытка сосватать красавицу Елизавету французскому королю была надменно отвергнута Версалем, назвавшим принцессу незаконнорожденной. Анна же была обручена с герцогом Голштинским, ничего из себя не представлявшим, но имевшим законные права на шведскую корону, поскольку приходился племянником королю Карлу.

Заветной мечтой Петра было сделать Анну российской императрицей и шведской королевой, наверное, потому-то уже в агонии он и написал: «Оставьте все…» – и прервался. Без него голштинец короны бы не получил, а его время неумолимо заканчивалось.

Кстати, погубило Петра в прямом смысле слова его любимое детище: согласно одной из версий, император смертельно простудился, когда спасал из ледяной невской воды матросов во время очередного крупного наводнения. Город отплатил своему отцу черной неблагодарностью.

А проживи Петр еще лет пять, кто знает, какой бы стала Россия…

Но у истории нет сослагательного наклонения.

Царствование Петра Первого имело как положительные, так и отрицательные стороны. Внедряемое в приказном порядке подражание Западу в одежде, манерах, образе жизни лишь разделило русское общество на две неравные части: знать, которая обязана была выполнять прихоти монарха, и остальное население, которого это, в общем-то, не касалось, если не считать создания пресловутых купеческих «кумпанств».

Конечно, создание регулярной армии требовало постоянного набора рекрутов, то есть отрыва преимущественно крестьян от семьи на двадцать пять лет (таков тогда был срок службы). Зато остальные могли быть уверены в том, что в самое неподходящее время боярин не начнет собирать своих крестьян в очередное «исполчение» с их же собственными лошадьми.

Смерть Петра, не успевшего назвать преемника, положила конец большинству его начинаний. Посаженная на трон Меншиковым и гвардией Екатерина Первая могла называться императрицей лишь условно, поскольку как была неграмотной простолюдинкой, так ею и осталась. А провозглашенный после нее императором внук Петра Первого, Петр Второй, был еще слишком юн для того, чтобы править, да и всю свою недолгую жизнь находился под чьим-то сильным влиянием – сначала Александра Меншикова, потом, после тихого дворянского переворота, – князя Долгорукого и его сына Ивана.