Замкнутость и сплоченность византийской общины своеобразно оборачивалась против чужаков, против всех, стоящих вне ее. Крестьянину-пришельцу крайне затруднительно было приобрести надел на новом месте, и члены византийской общины (подобно членам германской марки) неохотно допускали в свою среду отщепенца24. Выбитому из жизненной колеи крестьянину приходилось становиться мистием — наемником. «Земледельческий закон» знает мистия только в роли пастуха, но мистии нанимались и на иную работу — например подносчиками воды, поливавшими сады и виноградники. В самом понятии наемника заключалось для византийца нечто унизительное: мистия постоянно упоминают бок о бок с рабом; используя библейскую традицию25, этот термин применяют как бранное слово, как синоним безответственного нерадивого слуги, как прямую противоположность хорошему пастырю. Мистии — юридическисвободное лицо, но практически наниматель обладал известной властью над своим наемником, пока тот работал у него.

Одной из загадочных категорий крестьянства, упомянутых в «Земледельческом законе», является мортит , о котором идет речь в двух статьях. Мортит — арендатор, берущий землю у собственника, названного здесь «земледавец» ; согласно «Земледельческому закону», мортит получает 9/10 урожая («девять снопов»), т. е. уплачивает 1/10 — сравнительно невысокую арендную плату. Ему запрещено жать хлеб без ведома земледавца, дабы не обмануть его и не присвоить большего числа снопов. Напрасно стали бы мы гадать о том, каково социальное лицо

земледавца: кто он, крестьянин-общинник или, может быть, духовный собственник26. Не более ясно и положение мортита: в нем пытаются видеть и свободного арендатора, и зависимого крестьянина — но, к сожалению, данные «Земледельческого закона» слишком скудны для каких-либо более определенных выводов. Термин «морта» встречается и в более позднее время, обозначая аренду с уплатой десятой доли урожая27.

Византийская деревня знала и заклад земли. Правда, составители «Земледельческого закона» заботились о том, чтобы заклад не превратился в форму экспроприации крестьянина, и устанавливали, что доход от семилетнего пользования заложенным полем засчитывается за половину долга. Однако на практике ростовщичество становилось бичом бедноты и часто вело к полному разорению.

Итак, мы встречаем в византийской общине довольно развитые правоотношения: обмен (а также, видимо, и куплю-продажу) земли, различные формы аренды, заклад земельных наделов, наем. Все эти формы связей, естественно, усиливали имущественное неравенство. Особая роль принадлежала здесь денежным отношениям. Хотя независимая свободная община в принципе предполагает господство натурального хозяйства, хотя Византия с конца VII в. вступила в полосу известной натурализации экономики (см. ниже, стр. 24), торговля и деньги не исчезли из византийской деревни: «Земледельческий закон» определяет некоторые штрафы (за кражу мотыги, садового ножа или топора) в деньгах. Впрочем, в законе упомянуты лишь фоллы (мелкая монета).

Наличие элементов денежного обращения в византийской общине определялось не столько экономическими, сколько политическими причинами — взиманием государственных налогов в денежной форме. Крестьянин не нуждался в городских товарах, он сам обеспечивал свои потребности в одежде, нехитрой утвари, сельскохозяйственных орудиях, но он вынужден был отвозить зерно и гнать скот на ярмарку, чтобы иметь возможность рассчитаться со сборщиками податей. Хронисты единодушно жалуются, что повышение налогов в VIII в. заставляло крестьянина продавать на рынке даже необходимое. Необходимость реализовать продукцию для уплаты налогов создавала благоприятные условия для действия ростовщиков и вела в конечном итоге к расшатыванию общинных связей.

Таким образом, византийской общине — как, впрочем, и всякой общине в условиях классового общества — был присущ своеобразный дуализм: крестьянин вел самостоятельное хозяйство на своем наделе, нередко обнесенном изгородью и окопанном рвом; он мог эксплуатировать рабов и нанимать мистиев; мог сдавать землю в аренду, закладывать и обменивать; он был втянут в денежные отношения. А вместе с тем он поддерживал и сохранял традиционные, архаичные методы хозяйствования, признавал общинную собственность на неподеленные территории, мог быть членом патронимии и сохранял права на чужую собственность.

Сила общинных связей оказалась в Византии даже более действенной, нежели на Западе. Можно лишь догадываться о причинах этого: возможно, дали себя знать прочные традиции эллинистического и даже доэллинистического прошлого, сохранявшиеся в Малой Азии вопреки влиянию римского права; возможно, славяне принесли в Византию более стойкие формы общности, нежели те, что были принесены германцами в Галлию или Италию.

Как бы то ни было, несмотря на разъедающее действие дуализма, византийская община оказалась более прочной, нежели германская марка, и это в известной мере определило характер развития феодальных отношений на территории бывшей Восточной Римской империи: они складывались медленнее, они формировались первоначально где-то на периферии общины, сумевшей долго и упорно отстаивать от крупных собственников свои основные земли.

ГОРОД

Перестройка византийской деревни, протекавшая, как мы видели, в условиях постоянных вторжений соседей на Западе и Востоке, не могла не затронуть экономического положения городов — основных центров рабовладельческого хозяйства28. Многолюдные и экономически развитые города Сирии, Египта, Африки попали в руки арабов. Города Балканского полуострова, кроме некоторых приморских центров (Фессалоника, Коринф), не скоро смогли оправиться после длительных варварских нашествий. В сходном положении оказались городские центры Италии, значительная часть которых подверглась аграризации. Судьба городов в Малой Азии и на островах Эгейского моря была аналогичной: на протяжении десятилетий арабская конница совершала почти ежегодно грабительские рейды на византийскую территорию Малой Азии; нападения арабского флота привели к полному запустению многих островов. Связи между городами были парализованы, и города должны были перестраивать весь свой быт применительно к условиям постоянной военной опасности.