— Все в порядке, — солгал я.

Элен резко повернулась ко мне.

— У нас еще будут с ней неприятности.

— Замолчи! — закричал я. — И не гони так машину… Ты хочешь, чтобы за нами увязались копы?

Элен сбавила скорость.

— Эта служанка расстроит нам все дело, Глин. Нужно было убрать ее.

— Повторяю тебе, я все уладил. Она любит меня и не выдаст.

— Я думаю не о тебе, а о себе. Меня она не любит. Мне кажется, что она не поверила, что Эрл был дома.

Я вздрогнул.

— Ты с ума сошла! Она сказала бы мне о своих подозрениях.

— А она не говорила?

— Конечно, нет.

Элен снова взглянула на меня.

— Мы сделали ошибку, взяв ее в дом. Я уверена в этом.

— Мы должны были сделать это. А теперь помолчи: мне нужно подумать.

Автострада была почти пустынной. Время от времени нас обгоняли нефтяные цистерны или грузовики, доставляющие апельсины в Сан-Франциско. Нам встретилось только пять или шесть машин, направляющихся в Лос-Анджелес.

Вдруг Элен сказала:

— Позади нас патруль.

Я оглянулся. Действительно, позади нас мерцал желтый свет переднего фонаря мотоцикла, и в нем виднелись очертания полицейской фуражки.

— Сбрось скорость и пропусти его.

Элен выполнила то, что я велел, но коп продолжал висеть у нас на хвосте.

— Что он собирается делать? — в панике спросил я.

— Вероятно, он патрулирует шоссе.

Элен была спокойна, как евангелист на чаепитии.

— Он опознает машину. Надо отделаться от него, — заметил я. — Через милю нам необходимо свернуть на грунтовую дорогу. Он не должен видеть, как мы сделаем это. Остановись. Пусть он проскочит вперед.

— Мы не можем останавливаться. Тогда он подъедет и спросит о причине задержки и успеет нас рассмотреть.

— Нам нужно пропустить его. Неужели ты не понимаешь, что это именно то место, где на тебя с мужем якобы совершили нападение. Если еще полмили полицейский будет следовать за нами, то все пропало.

Элен взглянула в зеркало.

— Наш преследователь перегоняет нас, — сказала она, сбавляя скорость.

Луч передней фары мотоцикла скользнул по стеклу «роллс-ройса». Коп проехал мимо нас, а я поглубже ушел в кресло.

— Он посмотрел на тебя, — произнесла Элен. — Наверное, он запомнил машину.

Вырвавшись вперед, полицейский прибавил скорость и исчез в темноте.

— Он запомнит нас, — сказал я, оглядываясь на прямую пустынную дорогу через плечо. — Вот то самое место, где, по нашей версии, твою машину якобы догнали похитители. Именно этот участок дороги нам теперь нельзя указывать, потому что проехавший полицейский припомнит, что на шоссе в это время не было движения.

— Так что нам делать?

— Нужно изменить наш рассказ. Ты скажешь полиции, что бандиты появились с дороги, ведущей на лесную станцию, и, блокировав шоссе, заставили вас остановиться. Ты поняла?

— Да.

— Смотри, вот поворот. Притормози. — Я оглянулся: позади нас не было ни одной машины. Наконец-то немного повезло. — О’кей, теперь сворачивай.

Элен повернула на грунтовую дорогу. Через пять минут мы достигли ворот, обвитых колючей проволокой. Я вышел из машины, открыл их и указал на один из сараев. Подведя к нему машину, Элен выключила фары. Мы вышли из «роллс-ройса». Вокруг было темно и тихо, как в могиле.

Достав из кармана фонарик, я подошел к двери сарая и потянул ее на себя. Она не подалась: оказалась запертой.

— Подожди, — бросил я Элен и отошел к окну. Разбив стекло, я сунул руку внутрь и открыл задвижку. Подняв раму, я пролез через окно в комнату, где стояли письменный стол, шкаф с картотекой и стулья. Я отвинтил винты на входной двери и снял замок, потом распахнул дверь. — Входи, — предложил я Элен.

Мы прошли по коридору в другую комнату. Я обвел ее лучом фонарика. Эта комната была больше, посередине стоял стол, а у стены громоздилось несколько деревянных ящиков.

— Нам лучше не зажигать света, — сказал я. — Его могут увидеть с шоссе. Обойдемся фонариком.

Элен стояла передо мной, оглядывая комнату. Около одного ящика лежал тонкий шнур. Я вынул перочинный нож и отрезал два куска. Потом, оставив фонарик на ящике, подошел к Элен. Ее лицо было бледным и напряженным, но страха в нем не было.

— Все будет в порядке, — заверил я. — Тебе придется пробыть здесь не больше шести часов. Рано утром тебя здесь найдут служащие. Они, конечно, вызовут копов.