Два Заката
вернуться

Дикинсон Эмили
Шрифт:
* * *
Встретить Друга – это боль:Знаю, что к Разлуке!
* * *
Ночь – мой любимый День!Всех лучше – Тишина.
* * *
Все говорят: Разлука – смерть,А я еще жива.
* * *
В петлице – розовый Вьюнок,А Роза – никогда!
* * *
Нет, Розу больше не сорву:Уколет – и завянет…
* * *
Бутон – Прелюдия к чему-то,Что неизвестно нам.
* * *
Жизнь с непокрытой головойПод дерном здесь лежит.
* * *
Кто б против Солнца возражал,Когда бы не Закат?
* * *
Куда пойдут наши Сердца,Когда Земля пройдет?
* * *
Какой нам скажет эхолот,Как Сердце глубоко?
* * *
Тебя, теряя, узнавать —Чем не награда мне?
* * *
Пологий воздух не для Альп —Здесь – крутизна Свободы.
* * *
Айсберг – Морю не преграда,Лишь дорожный Знак.
* * *
Сколь ни построй Причалов,Все не приблизишь Море.
* * *
Сколько быстрых Рук под снегомТрудится весной!
* * *
Душа проходит через СмертьИ через Жизнь – одна.
* * *
Вся жизнь – стоянье у Дверей.Их Смерть сорвет с Петель.
* * *
Зачем нам Сумерки даритьТой, что ушла в Рассвет?
* * *
Память – странный Колокол —Будит – и хоронит.
* * *
Кто Вору подарил Улыбку —Тот что-то у него украл.
* * *
Снег не поранил птиц моих —Мне подморозил сердце.
* * *
Да, Жизнь – живая, но не вся,И Смерть не вся мертва.
* * *
Была бы бессловесной Птица,Когда б не – Слушатель.
* * *
Мне лучше думать о тебе,Когда погаснет день.
* * *
Малиновки и иволгиЛетают под рукой,Когда я Вам пишу.

Эмили Дикинсон: «Мое дело окружность»

(Послесловие переводчика)

Что сказать о ней? Она – загадка, и мы восхищаемся ею отчасти и потому, что никогда не разгадаем.

Имя поэта – тайна. Кто-то подметил притягательную странность этого сочетания: хрупкого «Эмили» с мужественным и непререкаемым «Дикинсон». Она – та самая Эмили, которая, прожив «крошечную микроскопическую жизнь» в уединении маленького американского городка, своего дома и сада, теперь ходит по всей земле как великая Дикинсон.

Были координаты во времени и пространстве:1830–1886, Амхерст, Массачусетс (адрес она не поменяла ни разу).

Есть автопортрет – она оставила его нам в одном из своих удивительных писем: «… я маленькая, как крапивник; волосы – каштан, глаза как вишни, оставленные гостем на дне стакана».

В этих скупых словах – и вся ее таинственная пламенная натура, и ее оставленность, одновременно трагичная и благодатная. Тот точнейший штрих, которым художник говорит все. Punctual – пунктуальный, точный – одно из любимых слов ее словаря.

Затворничество Эмили стало легендой еще при ее жизни. После амхерстской гимназии, она поступает в женскую семинарию в Маунт Холиок, но, проучившись там один год, возвращается домой к отцу. И все-таки «затвор» – это не про нее. Сузившись снова, ее пространство парадоксальным образом расширяется, а время сжимается так, что она совсем перестает замечать его.

Любовь приходила к ней дважды, и дважды жизнь «закрывалась», не дождавшись конца. Между тем на сцену, никем не замеченные, выходят ее стихи. К1858 году она уже переписывает их чернилами и собирает в маленькие пачки, перевязанные ниткой. В этот год ею написано пятьдесят два стихотворения. В1862 году, на который приходится пик ее творческой силы – триста пятьдесят шесть! Они, эти первые перевязанные ниткой листочки, и определят ее выбор. Едва удостоверившись, что они «живые и дышат», она без колебания очерчивает свой круг.