Шрифт:
Я наблюдал за процессией, пока она не скрылась из вида, потом спустился в вестибюль отеля.
Пегги была на своем обычном месте, но на этот раз, увидев меня, она не улыбнулась.
– Ну что ж, они хоронят его по всем канонам высокого стиля, – заметил я.
– Я с вами не разговариваю! – заявила она.
Я подошел к конторке и уперся в нее локтями.
– Вы солгали мне, Пегги, когда уверяли, что были близки с Джонни, верно?
Она вспыхнула и яростно взглянула на меня:
– Уходите! Вы действуете мне на нервы!
– Вы и остальные девчонки терпеть не могли Джонни, потому что он не обращал на вас никакого внимания. Но вам хотелось казаться особенной, поэтому вы разболтали своим глупеньким подружкам, что вы с Джонни тайно любите друг друга. Постепенно вы сами уверовали в свою выдумку. Полагаю, вас это возвеличивало среди остальных, но в душе вы прекрасно понимали, что Джонни до вас нет никакого дела… Перестаньте ребячиться, Пегги, кончайте играть и пить. Нет у вас никакого горя.
Она в ярости попыталась дать мне пощечину, но я без труда схватил ее за запястье.
– Без глупостей, Пегги! Вы не ребенок!
Она вырвалась, лицо у нее перекосилось, из глаз брызнули слезы.
Повернувшись, она убежала во внутренний офис, захлопнув за собой дверь.
Мне было ее жаль, но я должен был знать правду, и теперь ее знал.
Выйдя из отеля, я пошел в офис шерифа напротив, где нашел Билла Андерсона, уныло сидевшего за своим столом.
– Ха, Дирк! – воскликнул он. – Каково ваше мнение о похоронах?
– Грандиозно… Вы говорили с почтальоном?
– Я видел его вчера вечером. У Джоша, признаться, придурковатый вид, но память превосходная. Он сказал, что до смерти Митча старина Фрэд никогда не получал писем. Первое, что пришло ему по почте, была заказная бандероль с медалью сына. После этого на протяжении шести лет регулярно первого числа каждого месяца Фрэду приходили конверты. Джош человек любопытный, он выяснил, что они из Майами.
– Первое число этого месяца было ровно пять дней назад. Конверт пришел?
– Нет. Надо думать, что корреспондент Фрэда узнал, что тот умер.
– Билл, Фрэд умер три дня назад, так что корреспондент знал, что он должен умереть.
Я оставил его сидеть с открытым ртом, сам же возвратился в отель. Церковный колокол прекратил свой печальный перезвон. Я догадался, что похороны закончились.
Пегги не было видно, когда я поднимался в свой номер. Я дописал в своем рапорте, что она солгала о своей связи с Джонни Джексоном, а также о корреспонденции, получаемой Фрэдом Джексоном ежемесячно. Заперев донесение в стол, я спустился к ленчу.
В ресторане было пусто. Я поел холодных котлет с салатом. Старый негр-официант объяснил, что, как только народ вернется с кладбища, ресторан будет забит до отказа. Я торопливо доел свою еду и пошел наверх на свой пост у окна.
Я с интересом наблюдал, как все провожавшие Фрэда в последний путь возвращались назад на Мэйн-стрит и постепенно рассеивались по своим домам. Подождав еще немного, я спустился вниз к своей машине. К тому времени все лавки открылись, траурные одеяния были спрятаны в сундуки. Сирл зажил обычной трудовой жизнью.
Я поехал на кладбище.
Для такого провинциального городишки, как этот, кладбище удивляло своими размерами и чистотой. Разыскать могилу Фрэда Джексона оказалось непросто. Я нашел ее в дальнем углу среди обветшалых плит и скромных надгробий. Здесь хоронили небогатых людей.
На свежем могильном холмике лежала охапка красных роз. Их было десятка два. Совершенно роскошные цветы, которые могли украсить самую шикарную могилу.
Подойдя ближе, я увидел карточку, прикрепленную к кусочку проволоки. Наклонившись пониже, я прочел напечатанный на ней текст:
«ПОКОЙСЯ В МИРЕ, ДЕДУШКА.
Джонни».
Глава 4
Я ехал очень быстро и прибыл в Парадиз-Сити за несколько минут до восемнадцати часов. Мне повезло: я захватил Чика в тот момент, когда он наводил порядок на своем письменном столе.
– О Господи! – воскликнул он без особого энтузиазма, увидев меня. – Послушай, Дирк, у меня свидание. Иона не станет ждать.
– У тебя неправильные идеи. Чем дольше заставлять ждать их, тем горячее они становятся… Что ты для меня раздобыл?