А затем пробираюсь сквозь толпы людей к библиотеке, чтобы отдать старые и взять новые книги. Мне пытаются еще несколько ребят дать листы, но я махаю уже взятым перед их носами, и от меня отстают.

Я беру с полок в библиотеке несколько книг классиков, заполняю формуляр и замечаю, что на многих книгах стоит одно и то же имя: «Майки Б.». Мне вдруг стало интересно, как же выглядит этот парень, и вообще, пообщаться с ним, ведь мы читаем одинаковые книги. Читающие парни в наше время — это большая редкость. А человек, который читает с тобой одинаковые книги и, скорее всего, имеет такие же увлечения, встречается ещё реже.

— Эй, — говорю я девушке, подрабатывающей в библиотеке, — ты не знаешь парня, который до меня брал эти книги?

— А на формуляре разве не сказано, кто он? — отвечает девушка.

— Майки Б., не знаешь таких?

— Не-а. — Девушка облокачивает об стойку библиотекаря и кладет голову на руки. — А вообще у нас по школе много Майков Б. расхаживает, потому тут не угадаешь.

— Ясненько. Спасибо. — Кладу книги в сумку и выхожу из библиотеки.

Затем, когда я направлялась на тригонометрию, ко мне подбежала Лондон и начала расспрашивать по поводу вечеринки. Она что-то там говорила, восторгалась такой необычной идеей, обязалась повести меня с собой, но я отказывалась.

— Ну, дава-а-ай, — упрашивала она. — У тебя что, в списке нет вечеринок?

— Нет. Не приравнивай все к списку, там многих вещей нет. — Когда я это произнесла, то поняла, насколько грубо это звучит со стороны, но было уже слишком поздно. Что ж, по крайней мере, я не скрываю истинного отношения к данной идее.

— Эмили, ну же! — Лондон хватает меня за руку и пытается сделать так, чтобы я обратила на неё внимание, но я лишь разворачиваюсь и тяну её за собой в кабинет. — Эмили, оторвешься, как следует, а я помогу тебе со следующими пунктами в твоём списке. — Не унималась она.

— Ты даже не знаешь, чего я еще желаю, — бурчу себе под нос, но Лондон все слышит.

— Но ты мне скажешь, ведь так?

— Может быть.

— Эмили, ну, пожалуйста, — говорит она и строит мне кошачьи глазки. — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Без тебя мне будет скучно.

Я подумала, что она как-то раньше и без меня обходилась на вечеринках, пусть это было и давно. Но я ничего не говорю. Быть может, что-то в ней изменилось, от чего она не хочет посещать её одна, а может, всё из-за того, что я умираю. Не знаю.

— Если я соглашусь, то следующие подобные вечеринки мне можно будет пропустить? — спрашиваю я.

— Отлично! Значит, я зайду за тобой часов в шесть, ты успеешь подобрать костюм? — Лондон хлопает в ладоши и обгоняет меня, затем разворачивается ко мне лицом и ждёт моего ответа.

— Успею, — произношу я.

— Круто! — восклицает Лондон. — А как там Брэд?

— Ты о чем?

— Будто ты не знаешь, колись.

Лондон, безусловно, думает, что я, как и она, буду также общаться с первым встречным, что теперь, возможно, буду с ним даже парой, и у нас всё наладиться, и я буду счастлива до конца своих дней. Но это не так. Он не тот, кто мне нужен; он мне не подходит; и я не испытываю к нему никаких чувств. И я знаю, что он — почти что полная копия Лондон. Я уверена, что Брэду интересны только лишь вечеринки, алкоголь и девушки. Значит, я не должна общаться с таким типом, потому что он ничего не привнесёт в мой остаток жизни. Не стоит тратить своё время на ненужных людей.

— Я с ним не общаюсь. Видимся только на переменах, — проговариваю.

— Но почему? Ты ему вроде нравишься.

— Я не хочу общаться с парнем, у которого первое впечатление обо мне складывается по одному дню, проведенному в качестве тебя. — Я вновь чересчур резко говорю.

Сказанная мною фраза не означает, что мне и с Лондон нужно прекратить общаться. Лорен является исключением. Она двулика: одна её сторона — полнейшая оторва, вторая — заботливая и верная подруга, причем последняя открывается только лишь для меня и моего окружения.

— Ой, да ладно. — Она толкает меня плечом. — Ты такая зануда, что мало кто смог бы с твоей персоной познакомится.

— Точно! Ну, спасибо, — с укором произнесла я.

— Ты понимаешь, о чем я. Ты — зануда, Эм. Если ты хочешь познакомиться с кем-то да поскорее, будь хотя бы чуточку открытой.

— Хорошо, Лондон. Идем на тригонометрию.

По пути в класс я снова встретила того самого парня. Мы шли навстречу друг другу, он смотрел на меня, я смотрела на него. Но никто из нас не сказал ни слова друг другу. Между нами словно бы бездна. Он — по ту сторону экрана, я — по эту; мы наблюдаем друг за другом, между нами какое-то мрачное напряжение, но мы не видим друг друга. Мы — обычные прохожие, которые встречаются взглядами каждый день на улицах, которые не запоминают лица друг друга и не предают значения таким вот случайным встречам. Незнакомые. Невидимки. Когда этот парень прошел мимо нас с Лондон, я произнесла:

— Вот же подлец! Сделал вид, что мы с ним незнакомы.

— Кто? — спрашивает Лондон и глядит по сторонам, пытаясь понять, что же она упустила из виду.

— Ладно, забудь.

— Эй, да кто это был? — Пристала подруга.

— Мы с ним столкнулись в начале месяца в кафе. Не то чтобы повздорили, но, видимо, у нас теперь взаимная неприязнь друг к другу, — делюсь я с Лорен.

— А почему ты мне ничего не рассказала раньше? Стой, вы столкнулись в начале месяца, а встретились снова только сейчас?! — удивилась Лори.