Мне довелось оказаться рядом, когда командир 'Орлика' осознал совершённое им деяние. Это произошло где-то через час после отправки со станции. Чех попросил показать ему письменное распоряжение полковника, узнав что такой бумаги у нас нет он почесал в затылке и попросил у царевича письменный приказ за его высочайшей подписью дабы избежать проблем с Войцеховским. Я улыбнулась. Выражение лица у него было как у прапорщика Хомяченко. У Хомяка тоже на любой косяк была бумажка от начальства, чтобы прикрыть задницу.

Из всего экипажа бронепоезда в курсе ситуации только поручик и машинист, помощник машиниста и кочегар, которым Ярик сделал внушение. Информация до пулемётных и орудийных расчётов будет доведена, когда 'Орлик' достигнет края территории контролируемой белыми.

Вкладываю кинжал в ножны. Я его точила-то лишь от скуки.

– Яаааарик, мне скучно.
– Мысленно обращаюсь к своему парню.

– Не тебе одной.
– Ответил он.
– Бери пример с Каллен. Она уже примерно полчаса, как играет с Антоновым и его офицерами в карты на деньги.

Довольно неплохой способ времяпровождения. Но не для меня. Хотя это наталкивает на одну мысль.

*станция Кузино, 18:25*

Из состояния 'ушла в себя' меня вывело изменение скорости поезда. 'Орлик' начал замедляться. Свист выпускаемого пара.

– А вот и комитет по встрече.
– Произнёс Ярик.
– Скажи казакам, чтоб из вагона не выходили.
– Ладони ложатся на рукояти кинжалов.

– Проблемы?

– Да, похоже, Войцеховский стуканул по телеграфу местному командиру, вот он и перегородил пути. Ща я всё разрулю и двинем дальше.

– Ясно.
– Бронепоезд остановился. Не нравимся мы этому полковнику. И если его отношения к нам не улучшатся, то Войцеховского найдут или не найдут в зависимости от того кто из нас троих к нему придёт. Снаружи доносятся голоса. Казаки-антоновцы схватились за винтовки.
– Из вагона не выходить, возле окон не маячить!
– Обращаюсь к бойцам.
– Император сейчас разберётся.

Алексея я упомянула, потому что не будет же Ярослав в одиночку убалтывать белогвардейца. Потоптавшись, казаки заняли свои места. Прислушиваюсь к происходящему снаружи. Требование вернуться в Екатеринбург, давление авторитетом, возражения. К Ярику присоединяется Император. Переговоры. Поминают Войцеховского. Нас пропускают. Ближайший пункт удерживаемый красными - станция Утка. Численность противника около роты. Укрепились хорошо - у такой толпы как минимум могут быть пулемёты.

– Утиные истории, - Ярослав мысленно произнёс непонятную фразу.
– За час доберёмся.
– А это уже вслух офицеру.

Час. Скоро стемнеет. Вероятней всего Ярик отправит на эту станцию меня и Каллен. Карта. Там ещё находится завод. После успешного 'штурма' бронепоезд въедет на станцию, а сам Ярослав вместе с Алексеем и казаками выдвинутся в посёлок Старая Утка для зачистки. Разговор заканчивается. Офицер приказывает своим солдатам освободить дорогу.

Протяжный свист. Вагон дёргает. 'Орлик' продолжает прерванное движение. За окном видны солдаты откатывающие пушку. У казаков заметивших это на лицах проступило облегчение. Час. Целый час...

Конец POV

*Тайга, 19:10*

За окном тайга. Машинист, следуя приказу начал останавливать поезд. По моим расчётам мы в данный момент находимся в паре километров от деревни Волыны. Оптимальное расстояние.

Дождавшись полной остановки 'Орлика' осматриваю находящихся в вагоне людей и отдаю команду поставленным голосом:

– Выгружаемся для инструктажа.
– Мысленно дублирую эту команду девушкам.

Первым покидаю вагон. За мной Лёха и офицеры. Несколько минут и под насыпью уже стоит строй из казаков и экипажа бронепоезда. Напротив них наша четвёрка. Штыки винтовок блестят на солнце.

– Наша цель - занятая красными станция Утка.
– Говорю так, чтобы меня все слышали.
– Их там примерно рота. Ожидаемая диспозиция: окопы полного профиля по сторонам путей, укрепления на самой станции и на Уткинском заводе. Скорей всего дорога заблокирована заграждениями, которые не позволят бронепоезду въехать на станцию. Пока будет вестись уборка заграждения, пулемётчики беглым огнём заставят противника залечь.
– Понятное дело убирать заграждения буду я.
– После освобождения пути стремительный прорыв на станцию, высадка и штурм завода. Пленных не брать! Всё ясно, бойцы?!

– ТАК ТОЧНО ВАШЕ БЛАГОРОДИЕ!!!

– По вагонам!

Строй рассыпался. Я повернулся к Лёхе. Меня встретил сосредоточенный взгляд. Мелкий к бою готов.

– Отец Ярослав благословите...
– подошёл ко мне молодой казачок лет девятнадцати. Я с недоумением посмотрел на него. Чего он от меня хочет? Благословить?

Криво ухмыляюсь. Будет вам... благословение. Я закрыл глаза и собрал своё бешенство, ярость сметающую сомнения как шторм сметает листок бумаги, исступлённую ненависть и чувство презрительного превосходства над окружающими стирающие само понятия страха... и напоследок не желая превращать их в безумных жаждуших крови берсерков добавляю еще один атрибут Кхорна. О котором многие забывают. Холодный расчёт снайпера.