Так, друг мой! Большая часть людей переходит всегда из одной крайности в другую. — Один чрезвычайно груб, упорен, закоснел в предрассудках и зол. Другой имеет просвещенный разум, возвышенно мыслит, благородно чувствует — и подло делает. Истинно просвещенные, истинно добрые очень редки. Очень немногие умеют образовать разум свой так, чтобы, освобождая его от суеверия и ложных мнений, не освобождали вместе от познания тех высоких истин, которые составляют прямое достоинство человека. Впрочем не подумай, чтобы сии великие люди были только в местах просвещенных.

Природа во всем наблюдает порядок и равновесие. — Образованные люди блистают нарядами и словесностью — чем же могут равняться с ними простые, непросвещенные, если не духом и делами? Поверь, друг мой! Простое рубище так же удобно может покрывать великого человека, как пышный наряд подлого и гнусного. Сим оканчиваю я письмо мое.

Впредь буду писать к тебе чаще, или реже, смотря по тому, как будут позволять обстоятельства.

Сие пишу я к тебе, любезный друг, из одной деревни, в которой, остановившись обедать, пробыл я долее обыкновенного, и охотно согласился бы пробыть еще долее; но если бы судьба меня не привела в нее, то никогда бы не согласился не только быть в ней, но даже и знать о ней. Как сладко утешать нечастных, и вместе как горестно видеть нечастных, не имея возможности отвратить от них несчастие! Сие-то самое было причиною того, что я желал быть и не быть в этой деревне.

Какая разница, друг мой, между несчастными, которых мы видим на театре, и несчастными в самом деле!

Там угнетаемый бедствиями, желая возбудить в зрителях сожаление, силится выжать из сердца своего слезы; но сердце его каменное, глаза сухи. Здесь страждущий, желая скрыть скорбь свою от других, силится удержать слезы; но слезы стремительными потоками текут из глаз его.

Подъезжая к сей деревне, приметил я на улице во множестве собравшийся народ. При виде меня, или лучше сказать, повозки моей толпа сия пришла в беспокойное движение. Многие, как казалась, побежали по домам.

Я подъезжаю ближе. Горестные рыдания поражают слух мой.

" Что это значит"? — спросил я извозчика.

" Они верно почли нас за исправника, или за заседателя", — ответствовал он хладнокровно.

" Да разве вы боитесь исправников да заседателей"? — подхватил я с живостью.

— Кого же нам еще так бояться, как не их? Ежели один из нас виноват, он для оправдания своего оклеветывает десятерых, коих всех потащат к ответу; и мы люди как безграмотны, так и робки, от чего нередко сами на себя надеваем кандалы.

— Да они по окончании дела невинных оправдают.

— Ах сударь, вить часто невинный от робости своей страждет за виновного смельчака, и земский судья не Святой Дух: как же их не бояться?

Разговаривая таким образом, подъехали мы к самому тому месту, где народ, кажется, предуведомленный о нашем прибытии, нарочно собрался и ожидал нас. Они все униженно кланялись мне, окидывая меня печальными взорами. Сердечная скорбь живо была начертана на лицах их.

" Здравствуйте добрые люди"! — сказал я им, так же кланяясь.

" Здравствуйте сударь"! — говорили они сквозь зубы.

" Вы, кажется мне, что-то печальны"? — спросил я.

" Чему батюшка, радоваться, коли Господь послал на нас такую страшную планиду"? — ответствовал мне один старик.

Казалось, он хотел еще что-то прибавить, но горестные всхлипывания воспрепятствовали ему говорить более.

Причина грусти их мне была неизвестна; но при виде сего седого старца, которой от старости и с печали едва стоял на ногах, насилу мог я остановить в глазах моих

слезы, которые вытекли уже из моего сердца

— Бог столько же и милостив, сколько правосуден. Он послал на вас невзгоду, Он же может и отвратить ее, сказал я с сострадательным видом. Вера-то неймется, батюшка! отвечал мне другой старик, у коего глаза покраснели и опухли от слез. — Я прошу у Вас гостеприимства. (Надобно знать, что эта деревня стоит не на большой дороге.)

Стар. Милости просим! Но скажи нам, батюшка, как далеко остался барин наш и скоро ли к нам будет?

Я. Я вовсе не знаю, кто таков барин ваш. Следовательно не могу знать и того, как далеко он едет и скоро ли будет.