Г. Безчестов (так назывался помещик сей) начал просить меня, чтобы я сделал ему честь посещением своим и переночевал бы в его доме, от которого мы были не в дальнем расстоянии. Желание быть в веселом обществе молодых людей побудило меня склониться на его просьбу. Ни мало не мешкая, пошли мы в дом его. При самом входе встретила нас молодая, пригожая и весьма чисто одетая девица, которую Г. Бесчестов рекомендовал мне за родную свою племянницу. Сделав ей учтивое приветствие, пошел я вместе с прочими во внутренность покоев, где все было в наилучшем порядке и отменном вкусе.

Весь вечер прошел в приятных разговорах и благопристойных веселостях.

На другой день Г. Бесчестов снова начал просить меня, чтобы я остался у него отобедать вместе с его приятелями; на что я очень охотно согласился, ни мало не помышляя о том, чтобы могло случиться со мною в доме его что-либо неприятное.

Между тем пришли доложить хозяину о приезде одного купца с разными товарами. Г. Бесчестов приказав его впустить, выбрал для себя по вкусу своему лучшие вещи, какие только у него были, и не малое время торговавшись, согласились наконец с обеих сторон на восьмистах рублях.

После сего Г. Бесчестов приказал купцу, оставив отобранные товары, идти обедать к управителю своему, а потом опять явиться для получения денег. Купец, как должно поблагодарив хозяина за оказанную его милость, пошел в назначенное место. Между тем Г. Бесчестов приказал управителю своему подпоить хорошенько нового гостя и уложить спать. Уверен будучи в чести Г. Бесчестова, и думая, что он намерен состроить над купцом какую-нибудь забавную, но безобидную шутку, я был спокоен и весел наряду с прочими, как прежде обеда, так и за столом.

Как скоро окончился стол, то взошел к нам один лакей и с коварною улыбкою шепнул нечто на ухо Г. Бесчестову.

— Как! Возможно ли? — вскричал грозным голосом г. Бесчестов, и дав нам знак за собою следовать, побежал из покоев, дрожа от ярости. Не зная, что такое делалось в доме господина Бесчестова, я следовал за ним, а за мной и все прочие. Пробегаем двор. Г. Бесчестов останавливается у одной избы, стучит в дверь; но дверь не отворяется. На крик его сбегаются люди, ломают дверь — и крепость затора уступает усилиям. Мы входим — какое зрелище! Племянница Г. Бесчестова мечется в замешательстве из угла в угол.

Между тем пробужденный необычайным стуком купец, протирал глаза и, кажется, удивлялся нашему приходу столько же, сколько и мы, видя его в сем странном положении.

Г. Бесчестов, схватив за руку племянницу свою, закричал на нее как разъяренный лев:

— Негодница! Так ли ты употребляешь во зло любовь мою к тебе и доверенность? Возьмите! — сказал он бывшим тут людям, — отведите ее в ее комнату и никуда ни на минуту не выпускайте без моего приказу.

Она хотела упасть в обморок; но ее до того не допустили. Проходя мимо меня, она шепнула на ухо одному из приятелей г. Бесчестова: "Хорошо ли я сыграла свою роль"?

Здесь приметил я, с какими людьми имею дело, и тысячекратно проклинал себя, что давно не уехал из сего проклятого дому.

Тут Г. Бесчестов изрыгнул ужаснейшие ругательства на купца.

— Ты, подлая душа! — сказал он, — ты как осмелился нарушать правила гостеприимства и осквернить мой дом? Трепещи, несчастный! Ты не избежишь моего мщения, ужаснейшего мщения!..

Купец, несколько придя в себя, сказал ему слабым голосом: "Милостивый государь! Позвольте спросить, за что вы будете мне мстить"?

"Как, бездельник! И ты не знаешь за что?.. Я тебе дам знать"!

Куп. Я несколько догадываюсь, что заставляет вас так сильно гневаться на меня; но клянусь вам всем, что есть свято, я ни душей, ни телом не виноват! Я и не видал вашей племянницы, не только…

— Боже мой! Он и не видел племянницы! — подхватил Г. Бесчестов со злобною усмешкою.

Куп. Точно не видал, и смею вас уверить, что это ничто иное есть, как одна насмешка племянницы вашей над моею честью.

"Как? Мерзкая тварь! — вскричал г. Бесчестов, задыхаясь от ярости: обесчестивши дом мой, ты смеешь еще опорочивать и мою честь делая меня участником подлого своего проступка, и в присутствии сих честных людей. Вы видите, государи мои! — продолжал он, оборотившись к нам, — какая учинена мне обида.

" Видим! — вскричали в один голос приятели его, — и желаем мщения".

Купец, видя себя подверженным неминуемой опасности, испрашивал пощады и доказывал всеми клятвами невинность.

"Ты и по сие время не признаешься в гнусном своем преступлении! — Людям, отправляющим ремесло твое, сродно таковое бессовестие. Но я хлопотать с тобой не буду. Завтрашний день ты будешь представлен пред лице правосудия. Там узнаешь ты, сколь велико твое злодеяние и какое ты должен понести за него наказание. Сию минуту закуйте его в железы и отведите под строжайший караул.