– - Первый раз на осмотр едешь?

То ли от предвкушения таинства предстоящего действа и появившегося в связи с этим волнения, а скорее, чтобы показать, что и он уже кое-где побывал, а заодно и стараясь перекричать шум взвизгнувшего на повороте движка машины, Никитин громче обычного, ответил:

– - Да, первый.

– - Послали или сам напросился?

– - Рудаков послал.

– - Ясненько, ясненько.

– - Но я и сам хотел, дело с Шиловым на пару ведем, -- добавил Никитин.

– - Оно и видно.

Что Перову видно, Сергей не понял, а уточнять не стал. Другое почему-то вспомнилось: чуть больше недели назад он вот так же выезжал с Рудаковым и Шиловым к канализационному колодцу, из которого ребятишки извлекли страшный сверток. Он ведь и не представлял, что может такое увидеть, но храбрился и даже что-то там предлагал сделать. Рудаков тогда тоже спросил насчет первого выезда, а еще сказал, что в свой первый выезд на происшествие сам крепко волновался. От этих слов Сергею стало спокойнее: спрашивают, значит волнуются за него, переживают.

Ехать с Перовым интересно: тот не молчит как Жихарев, что уже хорошо. Бросив на Сергея оценивающий взгляд, Перов сказал, что в этот раз им придется поработать с люминолом. Никитин глубокомысленно хмыкнул. Он к осмотру готовился основательно и в прошлый вечер заглянул в учебник по криминалистике. Чтобы блеснуть своей осведомленностью, охотно продолжил разговор и как студент преподавателю начал шпарить про люминол: что за вещество, как и для чего применяется. Даже не подумал о том, что Перову-то зачем было этим забивать голову? Нет же, как начал, как начал просвещать, что в процессе распыления данного вещества появляется люминесцентное свечение и участок, где была предполагаемая кровь, как бы подсвечивается. Обнаруженные бурые пятна и пятнышки находят уже при свете, делают соскобы (или замывают), потом все это упаковывают в пакеты для последующей передачи эксперту-биологу. Далее Никитин стал увлеченно рассказывать о том, что пятнышки крови, независимо от сроков времени убийства, могут находиться между досок, в сучковатых щелях, между плитками или под плинтусом, а также в других труднодоступных местах. "Замывай не замывай, смывай не смывай, начисто все равно не смоешь, уж где-нибудь пятна останутся", -- уверенно заключил Никитин. Посмотрев на Перова, добавил, что специалисты из судмедэкспертиз потом сверят идентичность крови и станет ясно, чья она. Закончив излагать свои познания по люминолу, Сергей остался собой вполне доволен. Он видел, что Перов его слушал и даже добродушно улыбался. Хлопнув ладонью Никитина по плечу, опытный эксперт весело воскликнул:

– - Да ты, маэстро, просто молодчага! Ишь как старательно вызубрил! Какую оценку отхватил на экзамене?

– - Пятерку, -- буркнул Сергей и скромно опустил голову.

– - Что ж, если и в остальных вопросах так же хорошо петришь, то тебе, Никитин, лучше переходить в криминалисты. Не думал об этом?

– - Да нет...

– - К этому разговору мы еще вернемся. -- Глянув в окно, Перов озабоченно сказал: -- Кажется, подъезжаем.

УАЗик остановился на заасфальтированной площадке между домами. Когда вышли из машины, Перов отвел Сергея чуть в сторону и негромко предупредил:

– - Значит так, работать будем спокойно, тихо и без лишних эмоций. Так надо, понял? Наше дело собрать вещдоки и зафиксировать нужные факты, а уж там, -- что покажет экспертиза. Идет?

– - Идет-идет, только зачем напоминать-то, чай и сам знаю.

– - Вот и хорошо, что знаешь.

...Участковый Воронов и понятые их уже ждали. Жихарев коротко напомнил каждому его задачу, после чего все двинулись к подъезду. Команда получилась солидная. "Мошнева увидит -- ахнет",-- подумал Сергей. -- А если не пустит? -- спросил он Жихарева. Его этот вопрос волновал больше всего, ведь с ним строптивая бабка даже разговаривать не стала.

– - Пустит, никуда не денется, -- уверенно ответил Жихарев. И не ошибся! Воронов позвонил, потом громко назвался, и Мошнева дверь открыла сразу, будто поджидала. Но увидев на площадке столько милиционеров и гражданских, бросив недобрый взгляд на Воронова, испуганно забормотала:

– - Ты... ты зачем привел их ко мне. -- Не дождавшись ответа, запричитала: -- Какая же я дура, что открыла! Какая дура!..

Когда Воронов, а за ним остальные попытались войти, бабка расставив руки, крикнула: -- Не пущу, уходите! Жаловаться буду!

– - Ты, бабуля, не кипятись и глазами-то нас не стращай, -- предупредил Мошневу Воронов. -- Ну-ка разреши пройти, а то ведь и на руках могу внести.

Опустив руки, Мошнева отступила, но по-прежнему грозила, что будет жаловаться "на произвол к старому человеку".

Жихарев представился и представил остальных. Спокойно пояснил, зачем пришли.

– - У нас все по закону, бабуля, -- улыбнулся Перов. -- И власть, как видишь, здесь, зачем же далеко ходить жаловаться? Лучше скажи, куда дочь делась?

– - Откуда ж я знаю, -- убавила пыл Мошнева. -- Уехала куда-то, я вот ему говорила, -- кивнула на Воронова.

– - Вот-вот, уехала и не приехала. Значит, искать надо, для того мы и пришли. Зачем же обижаться и не пускать?

– - Все равно буду жаловаться.

– - Дело хозяйское, -- пожал плечами Жихарев. -- А пока давайте побеседуем, может, и жаловаться не придется. -- Пройдя в комнату, спросил: -- Внук дома?

– - Дома, где ж еще.

– - Пусть сюда выйдет, у меня к вам обоим кое-какие вопросы.