Майк несколько секунд смотрел на свои большие руки, потом взглянул в лицо Бреди.

– Через шесть месяцев я умру, – молвил он. – Поэтому я и пошел на такое дело. У меня неоперабельный рак.

Бреди почувствовал, как его руки стали липкими от пота.

– Неизлечимый рак!

Он панически боялся смерти. А этот высокий, выдержанный парень говорит ему, что это большое тело через шесть месяцев будет лежать в гробу, и несмотря на это, сколько твердости в его глазах!

– Все, что касается меня самого, сейчас меня не волнует. Я прожил хорошую жизнь. Пусть все будет как есть. Но мне небезразлична моя дочь. Вы не должны беспокоиться. Мне нужны деньги. Я вас не подведу.

Бреди наклонился вперед и уставился на Майка.

– Сегодня ночью, Майк. Предположим, что вас скрутит боль в тот момент, когда вы будете мне срочно нужны, что тогда? Ради Бога, скажите мне честно! Если вы не уверены, что справитесь с этим делом, мы отложим его и просто смотаемся отсюда. У меня нет никакого желания попасть в тюрьму, и я не хочу, чтобы Мегги угодила туда же. Ради Бога, будьте откровенны, Майк!

Тот посмотрел Бреди прямо в глаза.

– Я вас не подведу, – сказал он медленно и отчетливо. – Я сделаю ту работу, на которую меня наняли. У меня есть обезболивающее средство. Я ненавижу таблетки, но сегодня вечером приму их. Даю вам слово, что выполню все, что от меня потребуется.

Бреди посмотрел еще раз на этого высокого, сильного парня, который не избегал его взгляда, и почувствовал прилив доверия к нему.

– О'кей, Майк, наверно, не нужно говорить, как я вам сочувствую. Мне чертовски жаль! О'кей. Раз это зависит от вас, уверен, что вы справитесь.

В этот момент в комнату вошла Мегги, закутанная в купальный халат.

– Я уже проголодалась. Когда мы будем есть?

– Мегги, малышка, – обратился к ней Бреди, – сегодня мы можем обжираться. Этой ночью мы исчезнем, и не придется платить по счету. Мы будем далеко.

Она завизжала от восторга:

– Ты имеешь в виду, что я могу съесть все, что захочу?

– Именно так. Сегодня ты можешь пройтись по всему их чертову меню. А теперь принеси нам выпить.

Пока Мегги готовила мартини с джином, Бреди изложил план операции.

– Как только Мегги уволочет ночного детектива в кусты, мы поднимемся на верхний этаж, – объяснил он Майку. – У меня есть все необходимое. Предоставь эту часть операции мне. Сначала мы выпотрошим сейф, потом спустимся на террасу апартаментов. Если Уорентоны не спят, ты усыпишь их. Мы возьмем бриллианты и смотаемся. Сложного здесь нет ничего. Начнем операцию, как только Мегги займется детективом: примерно в 2.45. В это время почти никого уже не бывает, а если кто и появится, будет пьян. Потом мы возвращаемся сюда, дожидаемся Мегги, садимся в «роллс» и смываемся. После ужина я переговорю с шефом. Он назначит место встречи. Все будет готово ко времени начала операции.

Мегги отпила глоток из стакана.

– Ах, зайчик, мне будет так жалко уезжать отсюда. Мне так здесь понравилось.

– В других местах тоже не так уж плохо, – сказал Бреди и посмотрел на часы. – Думаю, нам пора ужинать.

Мегги захлопала в ладоши:

– Быстро собирайтесь! Я умираю от голода!

– А когда ты не умираешь от него? А как вы, Майк?

Майк, боровшийся с новым приступом боли, заставил себя улыбнуться:

– Я, пожалуй, останусь здесь. Счастливо повеселиться!

– Вы хотите сказать, что отказываетесь от ужина? – спросила Мегги, широко раскрыв глаза.

– Мегги! – оборвал ее Бреди. – Давай-ка кати меня в ресторан. Не все такие обжоры, как ты!

Озадаченная, Мегги взялась за каталку и начала вывозить ее из коттеджа.

– Не могу себе представить! Вся эта роскошная еда, и бесплатно, а его это не интересует! – причитала она, быстро катя каталку к ресторану.

– Кати помедленней, – рявкнул Бреди. – Или ты стартуешь на «Большой приз»?

Мегги неохотно замедлила шаги.

– Я голодна, мое сокровище, – пожаловалась она.

– Не притворяйся! – отрезал Бреди. Он решил не говорить Мегги о том, что Майк смертельно болен. Он знал, что Мегги безнадежно сентиментальна и, узнав об этом, может вся изойти слезами и тогда станет совершенно бесполезной для предстоящей операции.

Когда Мегги вкатила каталку на террасу и к ним подошел метрдотель, Бреди успокоился.

– Либо пан, либо пропал, – пробормотал он себе под нос, когда Мегги подкатила кресло к их угловому столику. – Восемь миллионов! Это будет крупный куш!

Бреди знал, что сможет вскрыть сейф и ящички с драгоценностями этих супербогачей. Он был уверен, что сможет добыть бриллианты Уорентонов. Бреди доверял Майку, несмотря на его болезнь, и не сомневался, что Мегги задержит ночного детектива на необходимое время.

Восемь миллионов долларов! Они словно уже лежали на его счету в швейцарском банке!

Последняя мысль возбудила аппетит. Бреди попросил у метрдотеля меню и бросил на него мимолетный взгляд.

– Мы берем все, – обед с пятью переменами блюд, – сказал он, – и бутылку вашего лучшего вина.