– Видеть меня? – с искренним удивлением переспросил я. – Вы уверены в этом?

– Вполне, мистер Брэндон. Он просил зайти, когда закончите с миссис Криди.

– Он заставит ждать пять часов или примет сразу?

– Я полагаю, немедленно.

– Это меняет дело, тогда идем.

Пришлось совершить еще одно путешествие по нескольким коридорам, прежде чем мы остановились перед массивной дверью из красного дерева. Деликатно постучав, старик мажордом повернул ручку и открыл дверь.

– Мистер Брэндон, сэр, – сказал он, отступая в сторону.

Я двинулся вперед по гигантскому кабинету. Криди сидел за письменным столом и, протирая очки, наблюдал за мной. Его лицо выражало не больше, чем сложенная из камня стена; если бы не легкое шевеление пальцев, он мог бы с успехом соперничать с Большим Сфинксом.

Не ожидая приглашения, я сел в кресло.

Протерев очки, Криди удовлетворенно водрузил их на нос.

– Что у вас за дела в моем доме, мистер Брэндон? – негромко спросил он.

– Визит вежливости.

– И к кому же?

– Мне не хочется быть грубым, мистер Криди, но это не ваше дело.

Его губы плотно сжались: таким тоном с ним, вероятно, разговаривали не часто.

– Вы встречались с моей женой?

– Почему бы вам не спросить у нее самой? Больше вопросов нет? Если это все, то я побегу. Время для меня – те же деньги.

Взяв в руки нож для разрезания бумаг, он несколько секунд изучающе смотрел на меня.

– Я наводил справки о вашем агентстве, – сказал он. – Дело приносит некоторую прибыль и оценивается примерно в три тысячи долларов.

– Оно стоит гораздо больше, – возразил я. – Главное – это личные контакты и добрая воля. Доброй воли мне не занимать, а связям можно только позавидовать.

– Меня интересуют предприятия, которые приносят доход. Обычно я их покупаю, – неожиданно сказал Криди. – Я намерен купить ваше агентство, скажем, за десять тысяч. Естественно, это включает добрую волю и те личные связи, которые у вас имеются.

– Что же случится со мной, если я продам свое дело? – поинтересовался я.

– Вы будете продолжать работу под моим наблюдением.

– Наблюдать за мной не так-то просто, мистер Криди. Во всяком случае, не за десять тысяч долларов.

– Я согласен повысить цену до пятнадцати тысяч.

– По-видимому, вы пожелаете, чтобы я прекратил расследование обстоятельств смерти моего компаньона?

– Убийством должна заниматься полиция, мистер Брэндон. Никто не заплатит за ваши старания. В случае, если я куплю агентство «Стар», ваш талант будет использован там, где можно извлечь прибыль. Это было бы справедливо.

– Спасибо за великодушное предложение, но я намерен продолжать начатое расследование, выгодно мне это или нет.

Отодвинув в сторону нож для бумаг, он переплел пальцы и положил на них подбородок. Глядя на меня, он не пытался скрыть своего отвращения.

– Я твердо решил купить ваше агентство, мистер Брэндон. Вы можете сами назвать цену.

– Каждого человека можно купить, если цена достаточно высока? Вы это хотите сказать?

– Не стоит повторять общеизвестных истин. Давайте не будем терять времени. У меня много срочных дел. Какова ваша цена?

– За агентство или за то, что я прекращу расследование?

– За ваше агентство.

– Оно не продается, – сказал я, поднимаясь. – Я хочу докопаться до правды и думаю, мне это удастся.

Откинувшись в кресле, он начал постукивать по столу кончиками пальцев.

– Я интересовался, что представлял собою ваш компаньон, – сказал он. – Это была никчемная личность. Если бы не вы, ваш детективный бизнес быстро бы прогорел. Шеппи больше занимался женщинами, чем работой, и вам нет смысла упускать выгодную сделку из-за такого человека, как он. Я заплачу пятьдесят тысяч.

Мне показалось, что я ослышался.

– Нет, – ответил я. – Мое агентство не для продажи.

– Сто тысяч, – сказал он, изменившись в лице.

– Нет, – повторил я, чувствуя, что мои ладони стали влажными.

– Сто пятьдесят!

– Довольно! Вы дешево цените свое имя, мистер Криди. Чтобы избежать скандала, можно заплатить и миллион. Но не предлагайте его мне, я все равно не возьму денег. Я удивляюсь, почему вы не прикажете Херцу покончить со мной. Это стоило бы вам долларов двести, а может, и того меньше. Шеппи был мой компаньон. Мне плевать, был он хорошим или, как вы говорите, никчемным сыщиком. Мы не прощаем тем, кто убивает наших товарищей. Поймите это и не пытайтесь купить меня.