Шрифт:
Хочется, но нельзя...
– Что-нибудь стало известно?
– голос звучал ровно и безразлично - как всегда, когда он слишком волнуется, замыкаясь в себе, чтобы не выказать истинных чувств.
Почему-то из того дня ему лучше всего запомнился свет, льющийся из распахнутых окон.
Первый хрустально-ясный день в месяце Золотых туманов...
– Адмунд вьер Эстс скончался.
– Что?
– Эрелайн вздрогнул, и за тщательно удерживаемым равнодушием на мгновение расцвела целая гамма чувств: удивление, неверие, страх... Страх, что слова советника могу оказаться правдой.
Позже он научится не выказывать своих чувств никогда, что бы ни случилось.
– Из отчетов, которые мне предоставил Адрин, следует, что еще позавчера вьер Тэсс присутствовал на приеме в дома вьер Риан, - сухо продолжил Эрелайн, взяв себя в руки.
– Ни о каких признаках скорой смерти речи не шло.
– По прибытию с означенного приема в доме вьер Риан, Адмунд вьер Тэсс поднялся на террасу второго этажа. Перила балюстрады, на которые он облокотился, обрушились, увлекая его за собой, - сухим канцелярским языком отчитался Кэррой. И добавил уже иначе, помедлив: - Он мертв, мой лорд. Мне жаль.
– "Балюстрада обрушились, увлекая его за собой", - повторил Эрелайн. Голос, прежде скорее сдержанный, чем бесчувственный, потускнел, выцвел.
– Тысячу раз лорд вьер Тэсс поднимался на эту террасу смотреть на раскинувшиеся над ним звезды, а позавчера, накануне допроса и взятия под стражу, вдруг сорвался вниз. Вы видели тело?
– спросил он, резко сменив тему.
– Он мертв, мой лорд. Решительно и бесповоротно. Я лично засвидетельствовал его смерть.
Эрелайн спрятал лицо в ладонях, собираясь с силами. Безразличие и странная, гулкая пустота овладели им, стали им. Не было ни грусти, ни тоски, ни разочарования - только пустота.
– Кто-нибудь знал о том, что вы направляетесь во владения дома вьер Тэсс? Выдвигались обвинения?
– слова, срывающиеся с губ помимо его воли, как будто говорил кто-то другой. Голос был чужим.
– Нет, как вы настаивали.
Тишины не срывалась со стрелок часов, а как будто замерла в одном бесконечно-долгом и не длящимся вовсе мгновении. Дождь отстукивал их ударами холодных капель. Сам не зная, сколько времени прошло с последних сказанных им слов, Эрелайн отнял ладони от лица и буднично сказал:
– Приступайте к дальнейшему расследованию.
– Сожалею, но я не могу этого сделать.
– Прошу прощения?
– впервые за их короткий разговор он поднял глаза на Кэрроя и теперь смотрел на него так, будто впервые увидел.
В грифельно-черном, вороновом взгляде советника нельзя было прочитать, какие чувства владеют им теперь.
– Я не смогу приступить к дальнейшему расследованию по причине гибели последнего участника Ночи преданных клятв.
– Не думаю, что Адмунд был последним. Его мы искали больше семнадцати лет. Я уверен, есть еще кто-то, кого мы упустили. Кто-то - или что-то. Письма, архивы, записи, воспоминания...
– Вы уверены - или хотите в это верить?
– непростительно резко начал Кэррой - и продолжил, прежде чем Эрелайн успел ему возразить.
– Письма и архивы заговорщиков уничтожены. Вам об этом известно.
– Известно, - жестко сказал лорд-хранитель.
– Как известно и то, что глава заговора не найден. Вы полагаете уместным говорить, что все участники мертвы? Я - нет, - и, не меняя интонации, закончил: - Расследуйте смерть вьер Эстс и тех заговорщиков, кто волею случаях - или чьей-то пока не известной нами воли - погиб не в Драконьих Когтях и не в Ночь преданных клятв. Слишком много случайных совпадений. А я не верю в совпадения.
– Я против дальнейшего расследования, - прямо, не уходя от ответа, проговорил Кэррой. Взгляд его не похолодел, не почернел - остался таким же странным, птичьим.
– Против и как ваш советник, и как тот, кто занимается этим делом уже семнадцать лет. Возможно, вьер Эстс был не последним участником заговора, но, несомненно, последним влиятельным. Искать еще семнадцать лет пешек я полагаю бессмысленным. Что касается главы заговорщиков, то допросы и показания ясно свидетельствуют о том, что его никогда не было. Был тот, кто повел восстание на Драконьи Когти в Ночь преданных клятв. Томлен вьер Эрс. Он мертв. Кого еще вы желаете найти?
В его голосе не было ни напора, ни едкости, ни иронии: он давил спокойствием и бесстрастностью.
– Вьер Арьен отчетливо указывала на того, кто стоял за всем, - сухо ответил Эрелайн, подняв тяжелый сине-свинцовый взгляд и скрестив его с вороновым - Кэрроя.
– Косвенные подтверждения есть в показаниях многих участников заговора. Я не имею права игнорировать факты и свидетельства.
– Что вами движет в вашем упорстве? Желание отомстить? Ненависть и презрение?