Мы подошли к высокому металлическому забору, со сторожевой башни вниз смотрел вооруженный охранник.

– Вы опоздали, – сказал он. – Только что провели последнего.

– Похоже, что нет, – свысока ответил Такер. Он отпустил мои руки, так что солдат увидел золотую звезду у него на груди и сразу же повернулся к панели управления справа от себя.

– Извините, капитан. Ворота уже открываются, сэр.

Когда ворота отъехали назад, солдаты из последнего ряда обернулись. Некоторые из них, опьяневшие от возбуждения, гаденько улыбались.

– Ничего себе, – сказал один. – Не знал, что тут будет замешана девчонка.

– С дороги, – велел Такер.

– Есть, капитан, – ответили солдаты. Такер вздернул голову, а я опустила свою. Если бы не холодный пот, от которого его хватка на моих запястьях стала скользкой, я бы решила, что Такер наслаждается своим недавно заслуженным положением.

Однако большая часть толпы была сосредоточена на происходящем впереди, и, посмотрев туда, я увидела, что вызвало их улюлюканье.

Построенные в ряд заключенные, с закрытыми черными мешками лицами и связанными за спиной руками, ожидали, пока их заведут в здание. Некоторые были тяжело ранены и едва держались на ногах, но их заставляли двигаться цепи, которые соединяли закованные щиколотки мужчин с идущим впереди человеком. Солдаты швыряли в них из-за ограды пригоршни грязи и камней. Некоторые пытались плюнуть в пленников, у кого-то даже получилось попасть в цель.

– Уоллис? – произнес Билли у меня за спиной.

Я приподнялась на цыпочки, стараясь посмотреть поверх голов, но сумела разглядеть только какое-то мельтешение сквозь бурлящее море синей формы и летящей грязи.

В следующую секунду шест за моей спиной упал, задушив меня, и я вскинула руки к горлу.

Билли исчез.

Не теряя времени, Такер подхватил упавший шест и резко дернул, так что я задохнулась, а мои глаза едва не вылезли из орбит. Я рухнула на колени, но торопливо вскочила, задыхаясь и ища глазами Билли, но он скрылся в море синей формы.

Еще больше солдат стали оборачиваться, показывая на меня пальцами и смеясь. Я не могла избежать этого. Для них я была уродом. Я и чувствовала себя уродом. Именно они сделали меня такой.

В эту минуту передние ряды разразились радостными криками. Дверь в здание открылась, и охранники начали загонять заключенных внутрь. Все внимание было приковано к двери, так что Такер толкнул меня вправо и повел вдоль забора к узкому проходу между зданий. Если бы мне заранее не сказали, что он там, я бы никогда не заметила этот проход.

– Нет, – сказала я. Мне надо пройти с остальными. Я должна добраться до Чейза. Такер не понимает: если сегодня Чейз погибнет, все остальное потеряет смысл.

Такер вывернул шест, еще туже затянув петлю. Когда мы подошли к проходу, он толкнул меня туда, и мою шею снова зажало, когда он отпустил металлический шест. Я развернулась, но Такер стоял лицом к толпе.

Давая мне возможность сбежать.

Я быстро стянула петлю и швырнула ее на землю.

– Тебе надо уходить, – сказала я. – В полночь это место сровняют с землей.

– Убирайся, – прошипел он через плечо.

Еще одну, последнюю секунду я смотрела на его спину. Меня охватило чувство, похожее на то, что я испытала в чикагской больнице, перед тем как Харпер пытался убить Чейза. Колодец неиспользованного потенциала. Невозможность остановить крушение поезда.

Я повернулась и побежала.

Дойдя до конца прохода, я увидела стоянку, о которой говорил Такер. Сотни патрульных машин, темно-синих фургонов и автобусов заполняли стоянку, солдаты группами направлялись ко входу на противоположной стороне. Я стала высматривать какое-нибудь место, где можно было бы спрятаться, но ничего не нашла.

Перед воротами остановился кортеж правительственных автомобилей, и их пропустили внутрь. Пока я смотрела, из будки пропускного пункта вышли трое солдат и начали обыскивать фургон. Один из них осматривал днище с помощью зеркальца на длинной рукояти.

Двое других солдат открыли двери и помогли выйти шести девушкам. На девушках были платья, которые я видела только в маминых довоенных журналах. Короткие обтягивающие юбки подчеркивали все изгибы. Топ на одной из девушек был полупрозрачным, остальные выглядели так, словно вытащили вещи из благотворительной корзины, разорвали их и заново связали, чтобы создать другой, собственный стиль.

В моей памяти всплыли слова Кары: «Если ты собираешься пробраться на базу, позаботься о подходящем наряде».

Пока девушек обыскивали, они хихикали над блуждающими по ним руками охранников. После чего ворота с жужжанием открылись, разрешая вход. В небе тускнел свет. Скоро наступит ночь.

«Времени нет, – повторялось в моей голове. – Времени нет».

Над головой раздался щелкающий звук, и я, не раздумывая, упала на землю, прикрывая голову руками. Перед внутренним взором появились руины убежища. Сгоревшие тела.