– Да, ага, - я встала со стула и, улыбнувшись Роману Владимировичу, проговорила:

– Мне нужно идти, у меня физкультура.

Он тоже встал, поправляя рукава рубашки, которая плотно облегала его крепкий торс.

– Физкультура – бесполезный урок сейчас для девушек стал. Странно. Я считаю, девушкам стоит поддерживать себя в форме.

– Я бегаю, - ляпнула ни с того, ни с сего снова я.

– Это здорово, - он усмехнулся. – Приятного дня, Кристина.

Я вышла из кабинета в странных чувствах. У двери стояла Марина.

– Ну, что ему?

– Пригласил участвовать в конкурсах и олимпиадах, - ответила я, пошагав к лестнице.

– Он в своем уме? – засмеялась Марина. – Кстати, вот между прочим, он очень классный парень. На внешность, и по фигуре…

– Марин, он учитель! – развеселилась я. – И к тому же, у тебя есть парень.

– Парень парнем, а Роман – романом.

– Все у тебя лишь бы романы, - засмеялась я, спускаясь по лестнице вниз, на первый этаж.

– У нас физкультура?

– Да, - ответила я, заходя в раздевалку.

– Сдвоенная, - провыла Марина, когда увидела толпу одиннадцатиклассниц. Мое настроение тоже слегка подпортилось.

Открыв свой шкафчик, я достала единую физкультурную форму (синие шорты, белая футболка со знаком плюща, увивающего букву «Л», стала переодеваться.

Марина, стягивая юбку, бросила шепотом:

– Эта чокнутая Лена с тебя глаз не сводит.

– До сих пор за Егора бесится, - ответила я, фыркнув и кидая сумку в шкаф. Прикрыв дверцу, я посмотрела на Лену превосходящим взглядом.

Наконец, Марина тоже переоделась, и мы вышли из раздевалки.

Оказавшись на поле, мы заметили Мика и Егора – они уже разыгрывали мяч под громкие указания тренера.

К нам подошла Людмила Игоревна, наша учительница по физкультуре.

– Так, девушки. Построились.

Почти все с неохотой встали, выпрямились. Учительница провела перекличку и, приказав нам бежать, села на трибуны.

Пробежав шесть кругов, я встала у трибун и начала разминаться. Дура Лена уже выпендривалась, задирая ноги выше крыши.

– Перед парнем так будешь ноги поднимать, - злобно сказала Марина, поворачивая шею по сторонам.

Я хихикнула.

Девушки пошли разыгрывать волейбольный мяч. Я не хотела играть и, притворившись, что потянула руку, села на трибуны.

Наблюдая за Егором, я услышала голос Марины:

– Я тоже не буду играть. У тебя наушники с собой?

– Да, в сумке.

– Пошли сходим, - предложила она. Я спустилась с трибун и, прижимая к себе якобы больную руку, и, зайдя в коридор, поспешила к раздевалке.

Марина семенила следом, поэтому я первая заметила конверт, торчащий из моей сумки. Я нахмурилась и, вытащив наушники, сунула их Марине, а сама перевернула конверт. Красивым подчерком было написано: «Приятного просмотра».

С колотящимся сердцем я открыла конверт и вытащила оттуда содержимое.

Я не смогла сдержать крик, вырвавшийся из моего рта. Фотографии рассыпались по полу, Марина, резво подняв их, задрожала, словно осиновый листок.

– Кто… что это…

– Это Дмитрий, - сглотнув, прошептала я, чувствуя приближение истерии. – Это его фото.

У меня не хватило сил снова смотреть на фото разлагающегося трупа Дмитрия Иванова.

– Кто это делает? – Марина схватила меня за руку. Я дрожала, по моему лицу катились крупные слезы.

– Не… не знаю…

– Тише, - Марина прижала меня к себе. – Не плачь. Это глупости. Глупые шутки, мы не должны показать, что это как-то задело нас. Это никакого отношения к нам не имеет, поняла?!

Марина тут же собрала все вместе и, поднеся к душевой, зажгла зажигалкой, вынутой из сумочки. Я, стоя рядом с ней, смотрела, как горят фото и конверт. Огонь поглощал эти чертовы улики, а меня трясло.

– Марина, кто-то знает. И этот кто-то из школы.

Она дождалась пока догорит последний кусочек, а пепел смыла.

– Тем не менее, мы не должны показать вида. Ничего не произошло.

Ее доводы меня не успокаивали. Я вдруг осознала, что истерика уже пришла в действие – я стала задыхаться, рыдать и медленно осела на пол.

Марина села рядом и прижала меня к себе.

– Тише… Тсс… - она прижала палец к моим губам.

– Когда это закончится?

– Скоро, - Марина погладила меня по волосам, и я заметила, что по ее фарфоровой щеке скатилась маленькая прозрачная слезинка. Она тоже была на грани.