– Не понимаю, - обеспокоенно вглядываясь в мое лицо, сказал мальчишка, а я беспечно улыбнулся.

– Иногда, я слишком далеко загадываю на будущее, а когда что-то не получается или не видно решения, я расстраиваюсь.

– Почему?
– взлетели светлые брови под самую повязку.

Пожал плечами, - не знаю. Может, потому что слишком мнительный.

– Какой?

– Мнительный, - повторил, успокаивающе улыбнувшись, - Видящий во всем опасность, что-либо неблагоприятное; болезненно-подозрительный, недоверчивый. Возможно, я переоцениваю опасности, но когда самые плохие прогнозы не сбываются, это меня радует. Когда они не сбываются.

– Ясно, - задумчиво протянул Наруто.
– А как можно стать мнительным? Ты научишь?

От хохота меня согнуло пополам и лишь отсмеявшись, я взъерошил надувшемуся мелкому волосы.

– Мнительность - это плохое качество. Оно с легкостью заменяется благоразумием, осторожностью и предусмотрительностью. Я вижу опасность даже там, где ее нет, без причины волнуюсь, и это плохо, но ничего с этим я сделать не могу, - пожал плечами и улыбнулся шире, - меня поздно перевоспитывать.

– Плохо?

– Очень, - кивнул я, жмурясь. И от того не сразу заметил, что Наруто встал рядом, а через пару секунд, решившись, порывисто обнял меня.

Меня словно вышибло из реальности, в горле встал комок, мешая сказать хотя бы слово.

В висках и затылке, нарастала давящая боль отдаваясь в оглохших ушах пронзительным писком. На миг я позабыл, где верх, а где низ.

Пропала площадка, испарилась трава и деревья, даже Наруто исчез, но появились другие люди; тетя, дядя, смутные силуэты моих родителей, зыбкие фантомы странно знакомой пары шиноби. Мужчина с тонкими усиками и плотно сжатым ртом смотрел на меня сурово и строго, будто я провинился. На мгновение даже захотелось втянуть голову в плечи.

А рядом, словно полная его противоположность, стояла женщина с теплой и нежной улыбкой. Казалось, что если протянуть руку я почувствую в ладони ее мягкий каштановый локон пахнущий ванилью и корицей, а теплые руки крепко обнимут и прижмут к жесткой пластине вшитой в ее нагрудник жилета АНБУ.

– М... ма... Мама.

Но вместо объятий - множество рук, которые невесомо трепали мои волосы, каждый по-своему. Я помнил их всех, потому что эти прикосновения были так редки, что мне трудно было их забыть.

Волной накатили невесть откуда взявшиеся детские воспоминания. С каждым видением становилось труднее разграничивать свои кусочки прошлого и Ируки, потому что этот простой жест вызывал у нас одни и те же эмоции: тоску по родителям и дому, в котором ты не был лишним.

И его, и мои родители быстро исчезли из наших жизней, а после них остались лишь чужие руки. Они гладили нас, как уличного котенка; потрепали разок, и шли дальше по своим делам. Накативший вал эмоций, явно не только моих, но и чужих, накрыл меня с головой. Детские обиды разгорелись, как искра в сухой траве, отбросив меня на годы назад, самообладание трещало по швам.

Вскоре призраки истлели. Их руки я тоже перестал ощущать, пока не осталась одна маленькая ладошка, касание которой так легко было не заметить.

Сглотнув комок в горле вместе с пошедшей носом кровью, я не справился с голосом и тихо просипел по-русски:

– Спасибо.

После чего, собравшись и глубоко вдохнув, я быстро выпалил на местном языке:

– Спасибо.

Получилось громче, чем хотелось, и все равно не удалось справиться с голосом.

Наруто опешил:

– За что?

– За то, что ты есть, - я быстро утер нос рукавом и отвернулся.

По хорошему мне нужно было хотя бы пару минут побыть одному, чтобы успокоиться, потому что меня душила эта тупая детская обида, но Наруто стоял напротив, обеспокоенно заглядывая мне в лицо, будто мог увидеть что-то кроме грязной от размазанной крови рожи.

– Старые воспоминания выбили из колеи, - пробормотал я, - не обращай внимания, скоро пройдет.

Наверное, я навсегда запомню этот понимающий взгляд и молчаливое сочувствие. От стыда хотелось, как в детстве, натянуть майку на голову и таким образом спрятаться от чужих взглядов.

~ Страус. Лоб здоровый, а так развезло из-за того, что себя маленького жалко стало. Противно.

– Со мной такого... не знаю что нашло, - отводя взгляд, запинаясь, оправдывался я.

Этим словесным поносом я пытался в первую очередь успокоить самого себя. Я сбивался, переходил на русский, в голове смешались в кашу картинки из моего детства, которые будто дополняли образы чужих воспоминаний. С ужасом я понял, что успел разболтать про то, что мне-Ируке приходилось из кожи вон лезть, чтобы привлечь к себе внимание, не совсем как Наруто, но очень близко к тому.