Эмоции "мяса", они как затертый ластиком след от карандаша: слабовыраженные, едва заметные, но они были. Что-то можно было почувствовать, если старательно "присматриваться", но на фоне других людей за ними было сложно уследить. Не облегчало понимание и то, что солдаты Корня словно думали на другой "частоте", которая давалась мне куда хуже. Может, они и чувствовали иначе, а не так, как нормальные люди? Эта неизвестность меня раздражала. Ведь я уже привык к тому, что вижу собеседника насквозь и легко разбираюсь в его чувствах, а с этими "буратинами" все время приходилось напрягаться, что бы хоть приблизительно понять о том, что они на самом деле думают и о чем переживают. Хотя слово "переживают" - это слишком громко для них.

А еще, словно специально, разобраться с корешками мне мешали Наруто и Анко. С первой нашей остановки, их как подменили. Митараши и Узумаки полыхали негативом, как два факела в ночи, но стоило лишь оказаться рядом, как они, невинно хлопая глазками, делали вид, что мне показалось. Я уже начал думать, что у меня галлюцинации, пока нам не достался один номер на троих.

Когда мы вернулись из общественной бани в номер, я сел за бумаги, поленившись поменять полосатую юкату, которую выдавали здесь всем постояльцам вместе с полотенцами, на свою одежду. Наруто тоже не стал переодеваться, сразу схватившись за книжку, будто за спасательный круг. Но тишина и покой длились недолго.

Анко прицепилась к мелкому из-за какой-то ерунды, я всего не услышал, отвлекся от документов и черновиков не сразу, но понял, что в этот раз поводом послужил образ для хенге мальчика.

– Чего молчишь? Язык проглотил? Придумать ничего другого не можешь? Или родственником Ируки прикидываешься? Братиком или сыночком?

– Змеюка гадкая!
– выкрикнул Наруто после небольшой заминки. Явно пытался найти цензурный вариант.

И все-таки хорошо, что я убедил его не ругаться матом, даже если меня нет рядом. Нецензурных слов Узумаки знал более чем достаточно - наслушался от окружающих.

– Хватит, - рявкнул я на обоих, спустив часть злости в КИ.

Проняло даже Митараши, потому что она замерла, как и Узумаки.

– Замолчите оба! И послушайте меня! Анко, хватит провоцировать Наруто!

– Но я не...
– растеряно глядя на меня, попыталась возразить девушка. Похоже, она ожидала совсем иной реакции, но какой именно - я не знал.

– Ты. Его. Провоцируешь, - отчеканил каждое слово.
– Я не слепой и не глухой, Анко-чан. Не знаю зачем ты это делаешь, но самоутверждаться таким образом некрасиво.

Наруто, даже не знал что сказать, он молча хлопал глазами, пораженно переводя взгляд с меня на девушку и обратно.

– Он тоже виноват!
– воскликнула Анко, тыча пальцем в сторону блондина.
– Он!...

– В два раза младше тебя, - скучным голосом продолжил ее фразу, но явно не так, как хотела девушка.
– А ты его постоянно провоцируешь. Зачем?

Пораженно открыв рот, она будто хотела что-то сказать, но в последний момент передумала. В место ответа она, сложив руки на груди, фыркнула и демонстративно от нас отвернулась. Наруто за этим представлением "Ой, все" наблюдал с интересом, а я с разочарованием. Идеальных во всем девушек не бывает и Анко это только что доказала.

– Ладно, ответишь, когда сама поймешь, - сказал я и повернулся к Узумаки.
– Наруто, если хочешь стать Хокаге, то ты должен уметь не вестись на провокации. Противник часто будет пытаться вывести тебя из себя и заставить атаковать вслепую, не раздумывая. Это как в тайдзютсу - если размахнешься и вложишь все силы в удар, то противник легко может использовать это против тебя. Но пока ты не ведешься, не раскрываешься и не даешь противнику усилие, чтобы использовать его против себя, ему сложнее атаковать. Если ты не введешься на подколки, а игнорируешь их или возвращаешь обратно противнику, то рано или поздно он либо потеряет к тебе интерес, либо сам станет посмешищем, либо впадет в ярость и попытается тебя атаковать в открытую. В любом случае, твоя выдержка даст тебе преимущество и выставит дураком того, кто тебя высмеивает.

Наруто от моей речи подзавис, Анко, впрочем, тоже, а я задумался, как бы лучше закончить и наконец, нашел нужные слова:

– И еще, пожалуйста, прекратите меня делить! Да-да, - в ответ на ошарашенные взгляды заявил обоим, - именно в этом основная проблема. И не надо делать вид, что причина в чем-то другом.

Они переглянулись и, на удивление синхронно, потупились. Присев на край кровати около Наруто, я медленно проговорил:

– Поймите, я не хочу выбирать, кто из вас мне ближе и дороже. Так что смиритесь, - через силу улыбнулся, - и перестаньте воевать. Потому что это все равно ни к чему не приведет. Помиритесь и больше не ссорьтесь. Не нужно портить нервы себе и мне.

Чтобы не мешать заключать перемирие, я решил прогуляться, но по коротким коридорам особо не погуляешь, гостиница была в этот раз не большой, и я вышел во двор.

Запахнув гостиничную юкату плотнее, прошел в глубь сада и задрал голову к небу. Сине-черный, бархатный небосвод искрился мелкими точками созвездий, названия которых я так и не удосужился запомнить. Мне, для ориентирования по звездам, хватало знать форму созвездий, а уж если придется, то я всегда смогу объясниться рисунками! Впрочем, все это пустые оправдания - займусь этим пробелом в знаниях, когда будет свободное время. То есть прямо сейчас.