С хорошо разыгранным отвращением он движением руки продемонстрировал, как из рукава его темного пиджака сыплется воображаемый порошок.

– Ладно, – проговорил Кэлворт. – Вы убедили меня. Будем рассматривать этот случай как крайне незначительный эпизод и отбросим в связи с этим все сложные процедуры.

– Ага, опять насмешка, – он поднялся. – Остальные помещения в квартире: кухня, ванная комната и спальня, так?

Кэлворт утвердительно кивнул.

– Значит, выхода на черный ход нет. Есть только один вход. Вывод – незнакомец проник через него.

Он подошел к двери, открыл ее и наклонился, изучая замок, затем запер его. Он тщательно исследовал замочную скважину и даже посветил в нее узеньким, как палец, карманным фонариком. Наконец, закрыв дверь, он опять вернулся в комнату.

– Неизвестный воспользовался воском, сделав оттиск, а по нему ключ, дело совсем простое.

– Интересно, – пробормотал Кэлворт.

– Не так уж много хлопот для профессионала. Какие ценности вы держите дома: деньги, ювелирные изделия?

Кэлворт покачал головой.

– Может, меха, мебель, античные предметы?

– Нет, ничего такого у меня нет.

– А что было в том ящике, в который он лазил?

– Да ничего особенного. Старые счета, квитанции, погашенные чеки и тому подобное.

Ходж тщательно обошел со всех сторон письменный стол и очень внимательно обследовал его.

– Никаких секретных ящиков, ниш, тайников где-нибудь в стенах и в еще более укромных местах?

– Абсолютно никаких.

Ходж раздраженно повел плечами.

– Тогда ничего не понимаю. Что же ему было здесь у вас нужно?

Внезапно он резко повернулся к Кэлворту и выпалил:

– Каким бизнесом занимаетесь?

– Я торговец опиумом.

– Опять шутите, я бы даже сказал, издеваетесь. Я сыт по горло вашим великолепным остроумием.

– Извините… Я работаю в рекламном агентстве. Как видите, никакого рэкета.

– Это как посмотреть.

Он взял свою элегантную шляпу и аккуратно надел ее.

– Странное дело, не знаю даже, что и думать. У вас есть враги, завистники, недоброжелатели?

– Нет.

– А что это за синяк у вас на челюсти? Подрались?

Кэлворт замялся.

– Ночью в баре вышла маленькая заварушка. Ничего серьезного.

– Из-за чего?

– Да так, один подсел за мой столик, я что-то сказал, ему это не понравилось, вот он и врезал мне.

– Понятно. Вот этого я уже не одобряю.

Он открыл дверь.

– Если что-нибудь узнаем, дадим вам знать. А пока будьте бдительны и, если что-нибудь произойдет, сразу же позвоните нам.

Он вышел в коридор и застегнул все пуговицы на пальто.

– Вы мне ничего не сказали о девушке и парне, которые привезли вас из бара домой вчера.

Кэлворт пожал плечами.

– Не думаю, что это может иметь какое-нибудь значение.

– А как их зовут?

– Я с ними не знаком.

– Не хотите сказать – как хотите.

Ходж подождал еще минуту, затем повернулся и направился к лифту. У самого лифта он сказал:

– А замок советую сменить, – и вошел в лифт.

Кэлворт закрыл дверь. Он не смог бы ответить на вопрос, почему он не назвал имени Люси Бостон… Возможно, какой-то внутренний голос, пробудивший в нем рыцарский дух какого-нибудь дальнего благородного предка, напомнил ему о джентльменской порядочности, о бережном отношении к чести дамы.

Подойдя к зеркалу и осмотрев себя, он закурил сигарету. Вглядываясь в свое отражение над огоньком зажигалки, он как будто пытался разглядеть в нем ответ на интересующий его вопрос.

Отражение в зеркале кивнуло головой, серые глаза смотрели сурово и задумчиво на его немного насмешливом, довольно помятом лице. Он с безразличием отметил, что забыл причесать волосы, и теперь они топорщились по всей голове легкомысленным ежиком…

А может быть, какой-нибудь другой мотив заставил его скрыть имя незнакомой девушки?.. Может быть, он, Гарри Кэлворт, которому перевалило за тридцать и от которого ушла жена, испытал нечто романтическое по отношению к девушке, которая, сама того не подозревая, увлекла его, разбудив в нем чувства недавнего прошлого?.. Ночью в такси нежный аромат ее духов отбросил его лет на десять назад и пробудил рой воспоминаний…

Он отошел от зеркала и направился в спальню. Он решил еще раз позвонить Люси Бостон. Это было наиболее простым из того, что ему предстояло сделать, ибо разгадать значение кольца с монограммой из трех греческих букв – мю, эпсилон и сигма – было куда труднее; еще труднее было догадаться, чего хотел от него Плейер сначала на улице, потом в баре. Он пожал плечами и начал набирать номер телефона Люси… Черт с ними, с этим Плейером и с этим Ходжем.

В трубке прозвучал ее голос. Такой волнующий и близкий, с редким оттенком глубокого контральто. Его даже прошиб пот.