Над городской площадью закружилась стая. Заметив связанного колдуна, птицы как будто что-то вспомнили. И с лёта бросились на злодея.

Колдун запищал. Потом закричал. Завыл нечеловеческим голосом. Птицы клевали его, били, царапали когтями. Колдун извивался змеей, пытаясь увернуться от их гнева. Наконец лопнули верёвки, и он взвился в небо чёрной вороной.

Стая бросилась следом. Ворона заметалась между домами, ища укрытия, но нигде не могла спрятаться: повсюду её настигали и гнали дальше. Сквозь форточку ворона ворвалась в гостиничный номер и исчезла в поднебной дыре. И сразу же этот ход разрушился.

Наступал вечер. Солнце красным шаром покачивалось вдали. Вот и оно исчезло совсем. Над городом вспыхнул фейерверк и рассыпался мириадами разноцветных огней. Откуда они взялись? Не задавайте таких вопросов, ведь это же город Волшебников. А никто так не любит веселиться, как добрые волшебники.

Они даже зажгли над городом своё собственное солнце, так им не хотелось, чтобы этот радостный день кончался. Солнце, не забывая ни о ком, каждым своим лучиком освещало дома и улицы, скамейки и деревья. И волшебники, наполненные радостью, поднимались вверх, словно воздушные шарики. Они цеплялись друг за дружку и летели всё выше и выше. К своему солнцу, которое совершенно не было страшным, а наоборот, манило и притягивало. Когда волшебники приземлились на солнце, они поняли, почему их так тянуло сюда. Солнце оказалось огромным-преогромным тортом. Наевшись, волшебники потяжелели и принялись спускаться вниз. Когда солнце было съедено всё без остатка, конечно, наступила ночь. Но это была хорошая ночь. Потому что за ней следом шёл самый обычный день, по которому все уже так соскучились.

В этом городе мог поселиться не всякий. Нужно было иметь родословную, где бы перечислялись именитые предки.

Сначала в городе поселился один король. Величественный, он расхаживал по улицам в мантии до пят, отвечая на поклоны воображаемых придворных. Почему воображаемых? Дело в том, что король попал в этот город не от хорошей жизни.

Теперь то в одной, то в другой стране подданные выгоняют королей.

— Не хотим, чтобы нами правил король! — заявляют они. — Хотим быть свободными.

Услышав такие слова, короли дрожат в своих дворцах. И длинными бессонными ночами водят пальцем по карте, разыскивая, куда же податься. И тут они натыкаются на город Королей.

— Не может быть! — радостно восклицают они. — Где же это?

И тёмной ночью, забрав свои сокровища, они исчезают из родной страны.

Покинув пределы своей страны, короли преображаются.

В город Королей они приезжают с гордо поднятой головой и целой кучей чемоданов. Выгрузившись возле гостиницы, они подозрительно оглядывают прохожих, пока кто-нибудь не внушит им доверие.

— Эй, любезный! — говорит тогда прибывший очередной король. — Снеси-ка мои чемоданы.

К его удивлению, прохожий краснеет, багровеет и покрывается пятнами. Решив, что его не расслышали, прибывший король повторяет приказание.

— Это вы мне?! — слышит он возмущённый возглас.

— А кому же ещё! — теряет терпение вновь прибывший король. — Не самому же мне нести свои чемоданы!

— Какой нахал! — с гневом отвечает старожил.

— Ты разговариваешь с королём, невежа!

— А кто, по-вашему, я? — высокомерно отвечает житель города Королей и удаляется гордой походкой.

Тогда приехавший король пытается остановить следующего прохожего, выбирая попроще. И снова его подстерегает неудача. Поэтому в конце концов ему приходится тащить свои чемоданы самому.

— Однако! — вздыхает он под их тяжестью. — Мне не следовало брать с собой столько вещей. А вдруг мои глупые подданные уже образумились?

Но никогда ещё ни один народ в мире не просил своего короля вернуться обратно.

Короли тащили свои чемоданы в гостиницу, где поселялись в очередном номере. И так как у королей бывают очень заковыристые имена, вроде Пионрасцветающийнарассвете, то их стали именовать король Первый, король Двадцать Второй, король Триста Двадцать Седьмой — просто по номеру комнаты, которую король занимал в гостинице.

От обилия царственных особ в городе невозможно было избрать мэра. Короли никого не хотели признать главным над собой. В этом городе главными были все.

Королей поселилось в городе много — и все разные. Различались они не только по росту или упитанности, но и по характерам.

Самым вежливым был король Тридцать Третий. Он ходил по улицам, нахлобучив на голову корону, и приветливо здоровался с каждым встречным, если, конечно, он тоже был в короне. Прохожих, разгуливающих в шляпах, он не замечал. Так что вежливым он был только с коронованными особами, а остальным мог наступить на ногу или оторвать ненароком пуговицу.

Самым злым был король из сорок седьмого номера. Он то и дело орал:

— Казнить! Немедленно к палачу!

Окружающие вздрагивали, хотя и понимали, что никакого палача у Сорок Седьмого давно уже нет. Не очень-то приятно, если тебя, к примеру, за обедом, внезапно грозятся отправить к палачу. Так и подавиться недолго. Тем более, что этот король повсюду таскал за собой чёрный чемодан. Какие там у него были драгоценности, не знал никто, зато строили догадки все.

Был король-охотник из сто тридцать седьмого номера. Он с утра до вечера палил из своих ружей, разгоняя галок и голубей. Услышав выстрелы, к нему спешил король — любитель природы. Когда-то в его королевском зоопарке были роскошные олени с ветвистыми рогами, огромные слоны с золотыми бивнями… Теперь же он довольствовался банкой-аквариумом с четырьмя рыбками. Но зато он мешал королю Сто Тридцать Седьмому стрелять по птицам. Король-охотник вынужден был стрелять в городе только холостыми патронами.