– Мы спасаем жизни, эльф. Сочтите, сколько людей умерли бы ради строительства храмов, которые мы создали с помощью нашей магии. И это только строители. А каменотесы? Шахтеры? Все это опасные профессии, и смертность там достаточно высока. Спросите себя, можно ли пожертвовать их жизнями – сотнями жизней! – ради трех ваших. Не будьте эгоистичным, эльф.

Я улыбнулся.

– Что ценнее – три жизни или три сотни? – спросил я. – Сложный вопрос. Но если речь идет о тебе самом, вся сложность куда-то улетучивается.

– Достаточно, – приказал приор.

В голосе его слышались строгость и гнев.

– К чему эти словесные увертки?

Могло показаться, что он обращается ко мне, но нет, эти слова были направлены его помощнику.

– Жизнь, сотня, тысяча – какое это имеет значение? – спросил старец. – Все это приходит и уходит, не оставляя следа. Все это тлен. Главное в нашей жизни – то, что остается в ней навсегда, передается от отца к сыну – это храмы.

Он посмотрел на меня.

– Вы думаете, люди приходят в церковь, чтобы помолиться богам? Странным, непонятным существам? Которых они никогда не видели? Которые никогда не откликнутся на жалкие молитвы? О нет. Человек глуп, но не настолько. Он приходит в собор ради самого собора. Ради высоких стен. Ради золотого шпиля с сакральным знаком на вершине. Ради икон, ради статуй – вот для чего живут люди, вот во что они верят.

Старец взмахнул рукой.

– Погибнуть во имя Храма – величайшая честь, о которой только может мечтать обычный человек. И сегодня эта честь будет оказана вам.

– Вы убьете нас? – спросил я. – Сами? Не чужими руками, без наемников, без драконов?

Лицо приора на мгновение исказилось. Я понял, что такая перспектива тоже не очень его радует.

Он привык создавать, а не разрушать. Но это ничего не меняло.

– Мы возведем скалу, – вымолвил он. – В два раза больше, чем тот валун, на котором вы стоите сейчас. Вы окажетесь внутри. Останетесь ли вы после этого живы или умрете – решать не нам.

Он поднял глаза.

– Начнем же, братья мои.

Багряные лучи заката ползли по бескрайнему болоту.

Волшебники начали петь – так же, как пели они тогда, возле священного озера. Азраэль сжался на краю скалы и тихо молился.

Я вынул из рукава круглый, светящийся амулет и протянул его к солнцу.

Оберег вспыхнул. Он сплющился и распластался в стороны тремя изломанными лучами. Я вернул его обратно в карман.

Там, где только что стояли волшебники, теперь возвышались храмы. Маленькие, в рост человека, удивительно странные и прекрасные.

– Их последнее творение, Френки, – произнес я. – Они сами.

Заходящее солнце окрашивало стены церквей в нежные цвета крови.

– Аббат сказал, что состояние Азраэля крайне тяжелое, – заметил я. – Но он уверен, монахи смогут ему помочь. Главное, пусть он теперь создает то, что ему нравится.

– Детские игрушки?

Франсуаз улыбнулась, усаживаясь на краешек скалы.

– Здесь поздно темнеет, верно? – спросила она.

– Ты уверена, что, стоило возвращаться? – спросил я. – Мы могли остаться в монастыре на ночь. Аббат предлагал нам с ними отужинать.

– Нет, – отвечала Френки. – Я провела здесь несколько прекрасных месяцев… Странно. Была война, меня пытались убить, но это было мое первое путешествие в Верхний Мир. Мне хочется побыть здесь еще немного.

– Сентиментальность, – в мягком голосе звучали ироничные нотки. – Вот что делает человека уязвимым. Не так ли, ченселлор Майкл?

Я обернулся.

Прямо передо мной стоял высокий человек в длинном атласном одеянии. На его голове возвышалась красная узорчатая шапочка; в руке он держал магический жезл.

– Вам не стоило возвращаться сюда, милая Франсуаз, – сказал Абдулла Иль-Закир, мудрец из города Маназира. – В противном случае, вы прожили бы на пару месяцев дольше.

Я видел, как рука девушки метнулась к рукоятке меча. Но это движение так и осталось неосуществленным. Франсуаз лишь покачнулась на месте, но ее ладонь не сдвинулась ни на дюйм.

– Это простое заклинание, – пояснил волшебник. – Ни вы, ни ваш спутник не сможете пошевелиться еще в течение часа. Вы будете живы. Сможете говорить. Но не более.

– Я видела, как ты умер, – сказала девушка.

Иль-Закир рассмеялся.

– Вы думали, будто меня так просто убить? Значит, вы глупцы. Полагали, что я откажусь от своих опытов лишь из-за вашего досадного вмешательства? Значит, вы глупы вдвойне. – Он улыбнулся. – Я следовал за вами из самого Маназира. Иногда ваш след терялся, но что с того? Ведь, как вы помните, я вскрыл письмо Сильвана и знал, куда вы направитесь. Фактически я вас опередил и попал в город на несколько дней раньше.

– Это ты создавал чудовищ, – прошептал я. – После того, как Азраэль отказался от колдовства.