Что было дальше, догадаться не сложно - места под грибные плантации не хватало, так что какой-то умный минотавр взял острый и крепкий кусок камня и начал выдалбливать нишу в более мягкой породе. Естественно, много времени на то, чтобы заметить, что случайно добытая в процессе таких работ руда при приближении к лаве плавится, у минотавров не ушло. Дальше, конечно, были эксперименты по расплавлению металла в выдолбленной форме, так что однажды на свет родился самый совершенный инструмент горных работ в мире - двуручный минотаврий киркотопор, превративший стоящих на задних копытах коров в настоящих властителей подземных руд.

Встреча периодически вылезающих из своих пещер на безжизненную поверхность родных островов рогатых великанов с пегасами оказалась в каком-то смысле случайностью и долгие столетия имела мало значения для обеих рас. Только после окончания Эры Героев и становления Эквестрии под властью Селестии и Луны пещерные жители обнаружили, что у их соседей в обилии есть вкусная еда, а также пегасы, которые способны эту самую еду на давно уже соединенные между собой подземными тоннелями острова доставить.

Так минотавры, наконец, решили продуктовый вопрос, а пони получили то единственное, что у минотавров было в сравнительном изобилии - металл. Металл, рожденный в пламени вулканов, металл, пропитанный магией. Металл, из которого можно было делать артефакты, металл, уже начинающий превращаться в поезда и прочие творения техномагической мысли современных единорогов.

Но зависимость от соседей это не то, что в полной мере устраивало Селестию, пусть даже вышеупомянутых соседей аликорнесса фактически держала за глотку, имея возможность в любой момент перекрыть поток продовольствия, идущий к минотаврам. Так что у аликорнессы давно уже были планы о том, как сделать острова минотавров частью Эквестрии, поле чего рогатых рудокопов можно будет допустить и к расположенным на континенте рудным жилам, окончательно решив проблему. Вот только это бы не вопрос года или двух, а куда более серьезных сроков.

Впрочем, время - это как раз то, что у бессмертной имелось в изобилии.

***

– Я слышала, что единственное, что сверкает ярче, чем драконья чешуя - драгоценные камни, из которых они строят свои гнезда, - сказала Рарити, когда пони поднимались по склону.
– Если я все сделаю правильно, я смогу убедить его поделится парочкой.

– Привет Рарити, добро пожаловать в мою пещеру. Хочешь бриллиант?
– передразнила дракона Пинки Пай, после чего все рассмеялись.

– Девочки, мы пришли сюда не для веселья. Флаттершай, ты эксперт по диким животным. Что ты можешь сказать о драконах? Флаттершай?

Твайлайт повернула голову и увидела, что пегаска не только не следует за ними, но вообще прячется в кустах у основания горы.

– Эй! Чего ты ждешь? Приглашения?
– спросила Рэйнбоу Дэш.

– У меня есть одно!
– заявила Пинки и достала из переметной сумы приглашение на вечеринку.

– Это... так... так... страшно, - сказала дрожащая пегаска.

– Это всего лишь скала. Ты могла бы, не знаю, взлететь сюда что ли.

– Давай, Флаттершай, ты сможешь! Расправь свои крылья, - подбодрила розовая земнопони.

Флаттершай попробовала, взлетела... И на высоте нескольких метров её крылья сложились и пегаска рухнула назад в куст.

– Оу...
– прикрыла копытами глаза Рэйнбоу Дэш.

– У нас нет на это времени, - вздохнула Твайлайт.

Эпплджек зубами выхватила у неё карту.

– Что ты делаешь?
– спросила единорожка.

– Мне это пригодится, когда я буду её вести во время горы другим путем, - ответила та и начала спускаться.

– Другим путем?
– спросила Рэйнбоу Дэш.
– Это займет целую вечность.

– Не волнуйтесь, мы просто разделимся, это будет удачным решением, - сказала Эпплджек, стоя рядом с почти свалившейся в обморок Флаттершай.

***

Селестия продолжала сидеть на своем троне и только периодически поглядывала краем глаза в сторону спящей неподалеку Трикси. Юная аликорнесса явилась в сопровождении её сестры, как и ожидалось, вот только предыдущие суды затянулись и до тройки понивильских малолеток, устроивших локальную катастрофу дело просто ещё не дошло.

Конечно, кое-кто попытался возмущаться не вполне приличным поведением юной принцессы, но Селестия, внутренне улыбаясь, натравила на них Луну. Что ж, это было очень приятное зрелище, все-таки сестра носится со своей сотворенной дочерью как курица-наседка. Впрочем, на её месте сама Селестия поступала бы точно так же. Вернее на самом деле пыталась поступать...

Аликорнесса вздохнула по себя и вновь обратила все свое внимание на выступающего перед её троном свидетеля - затянувшиеся судебные дни были, к сожалению, частым явлением. Нахлынувшая от воспоминаний грусть так и не нашла отражения на её невозмутимом лике, за столетия, казалось, застывшем на выражении доброжелательного внимания.