В результате, от дальнейшего наступления в дивизии отказались, тем не менее, ни пехоту, ни танки отводить не стали. Ожидалось, что на следующий день дивизия продолжит атаку. После того как Манштейн выехал, чтобы лично осмотреть местность и оценить обстановку, наступление было остановлено. В 23 ч корпус отдал приказ о переходе к обороне, далее последовал приказ об отводе танков.

Журнал боевых действий 8-й армии так комментирует эти события:

«В 19 ч противник подтянул силы из глубины, более чем пехотный полк с 6 танками, повторил атаку, которая была отбита, также с тяжелыми потерями. В 19 ч 35 мин, противник силой до 2 батальонов пехоты с 13–15 танками предприняла атаку в направлении севернее Поречье, где ему удалось захватить несколько траншей в расположении 163 сп 11 сд. Частями 265 и 11 сд подбито 10 танков» [159] .

Также считалось, что в 18 ч противник атаковал левый фланг 163-го полка, уничтожив часть 5 роты, занял часть траншей, на 150 метров от железной дороги. Всего за 10 сентября 11-я стрелковая дивизия потеряла 28 человек убитыми и 119 раненными.

Штаб Волховского фронта отправил в Генштаб следующее сообщение: «Северная группа войск в течение 10.9 отбивала атаки противника силою до пд со стороны Келколово и силою до пд из района раз. Апраксин на Тортолово. Подготовленным огнем нашей артиллерии и гвардейских минометных частей, атаки синявинской группировки противника были отбиты с большими для него потерями. После упорных боев в районе раз. Апраксин нашими частями уничтожено 20 немецких танков».

Можно сказать, что потери врага были даже тяжелее. Только у 30-го корпуса за этот день было убито и ранено более 900 человек. 9 штурмовых орудий у 24-й пехотной дивизии было повреждено и выведено из строя. Всего у 170-й дивизии осталось 2 боеготовых штурмовых орудия, у 24-й дивизии – 5 штурмовых орудий. Что касается 223-й дивизии, то ее ударная группа в течение 10 сентября так и не приступила к выполнению своей задачи.

Это был провал. И провал для самого Манштейна. Впрочем, немецкое наступление было авантюрой с самого начала. Тут надо отметить еще одну вещь – это наступление было последним использованием немецкой танковой дивизии под Ленинградом вплоть до января 1944 г. Более того, провал Э. фон Манштейна означал, что проведение операции «Нордлихт» переносится на неопределенный срок. Ведь еще до его назначение немецкое высшее командование рассчитывало закончить бои в «Бутылочном горле» за десять дней, чтобы успеть к 16 сентября. После неудачи 10 сентября все планы летели коту под хвост.

Эти события должны были заставить наших командиров серьезно обеспокоиться защитой флангов. Так как сама идея никуда не пропала – новое наступление 30-го корпуса должно было осуществляться только после того, как немецкая артиллерия и авиация подавят советскую артиллерию. Наиболее напряженные бои в дальнейшем развернулись у рощи «Круглой». Самым печальным было то, что сворачивание наступательной операции Волховского фронта было опасным – немцы вполне могли снова вернуться к плану наступления на Ленинград. А выполнить свою задачу и прорвать блокаду волховчанам уже было нечем.

Все попытки переправы через Неву были отбиты противником в течение этого дня. Небольшие группы бойцов, которые смогли переправить через реку, были уничтожены противником. Тем не менее, не следующий день было приказано вновь повторить попытку форсирования. Только в ночь с 11 на 12 сентября Ставка прикажет прекратить попытки форсирования Невы.

В целом, ситуация для наших войск с этого дня начала ухудшаться день ото дня. Но К.А. Мерецков явно не собирался признавать, что операция проиграна. Ему нужен был успех.

В этот день штаб Волховского фронта отдал очередную директиву за подписью К.А. Мерецкова. В ней говорилось о продолжении наступления на Синявино. По мнению командующего фронтом 2-я Ударная занималась отражением контратак противника. Поэтому армии было приказано главными силами 4-го гвардейского корпуса нанести 12 сентября удар в направлении треугольника железных дорог, Московской Дубровки. С прорывом фронта выбросить на соединение с войсками Ленинградского фронта 29-ю танковую бригаду. 6-й гвардейский стрелковый корпус должен был продолжать наступать с целью перехвата Архангельского тракта.

По нашим данным. 3-я гвардейская стрелковая дивизия отбивала попытки противника форсировать р. Черная у пересечения высоковольтной линией. Судя по всему, речь идет о плацдарме на восточном берегу р. Черная. Он был создан врагом вечером 10 сентября. Немцы назвали его «Хонигтопф», в переводе это значит «Горшок с медом». Горький получался мед для тех наших бойцов, кто воевал здесь. Так, артиллерия 6-го гвардейского корпуса испытывала резкий недостаток боеприпасов, особенно малых и средних калибров, в том числе. 122-мм снарядов и 120-мм мин. Поэтому надеяться на успех наступления не приходилось.

Доставалось и немцам – продвинувшийся вперед 1-й батальон горных егерей нес большие потери в «Горшке с медом» под огнем минометов. К сожалению, уничтожить его до конца не удавалось.

В 9 ч утра 53-я стрелковая бригада и 191-я дивизия после артподготовки повторили попытку наступать, но были встречены сильным огнем и остановлены. Противник мелкими группами пытался просочиться в боевые порядки дивизии, но все попытки были отбиты.

Общее заключение штаба 2-й Ударной армии за день было, что части 4-го и 6-го корпусов успеха не имели из-за сильного огневого противодействия противника. 32-я стрелковая бригада в ходе наступления уничтожила 4 дзота в район отметки 42, 0 (юго-восточнее Синявино). Немцы упоминают одну атаку, которую отразила 28-я егерская дивизия. На 12 сентября нашим частям была поставлена задача – прорвать оборону противника на рубеже Торфяник – отм. 17,5. Вероятность успешного выполнения этой задачи была близка к нулю.