Я осторожно перемещаюсь, чувствую под ногами валявшуюся одежду, пока не дохожу до кровати. Одеяла на кровати, слышны по краям, я падаю на кровать, и ложу голову на подушку. Фиа, где же ты? Как же я скучаю по твоим пальцам, сумасшедшему смеху, по всем твоим штучкам.

Прости, что хотела видеть тебя такой, какой ты была раньше. Я знаю, что ты не можешь быть прежней. Возвращайся ко мне, и мы вместе решим, как нам быть дальше. Возвращайся, я перестану контролировать тебя, я просто буду твоей сестренкой. Я ударяюсь головой о подушку, показывая фальшивую улыбку.

Нет, не фальшивая.

Я смотрю. Не двигаюсь, даже не позволяю себе дышать. Фиа. Я хочу увидеть Фию. Покажи мне Фию.

Я вижу мужчину в костюме; он старше, его волосы потрепанные. Он сидит за столом, за ним окна. Снаружи за окнами идет снег. Комната странная – окна закруглены, нет углов. Она круглая. На полу ковер, на котором рисунок какой-то птицы, а также здесь есть флаги, известные всем. Я замечаю ту же птицу, высеченную на столе, и ее же на одном из флагов.

Мужчина встает и протягивает руку, улыбаясь. Другой мужчина красивый, вежливый, тоже в красивом костюме, протягивает свою, происходит рукопожатие.

— Спасибо за такую новость. — Первый мужчина проходит и садится на шикарный диван.

Другой мужчина садится напротив. — Пожалуйста, мистер Президент. Как Лоурен? Я недавно видел ее.

Президент смеется: — Она лучшая. Повторюсь, спасибо.

Я хочу сдаться.

Потому что я знаю голос второго мужчины. Кейн. Мистер Кейн. Он полный и уверенный в себе, но по голос не похож на плохого человека. Значит, он дружит с президентом.

Вдруг картинки меняются, кружится голова. Адам? Вот и он. Он гуляет по улице.

Фиа вместе с ним.

Он что-то говорит. Я не могу услышать его, потому что очень ветрено, но Фиа смеется. По-настоящему смеется. Даже с Джеймсом она так не танцевала. Он смотрит на нее нежным, невинным, счастливым взглядом. Я не могу представить себе хоть кого-нибудь, кто бы смотрел на нее так, как он.

Фиа улыбается.

Они покупают хот-доги на улице, и гуляют без какой-либо цели – у Фии всегда есть цель – он так оживленно говорит, что подпрыгивает, и тут же краснеет и извиняется. Я не знаю, где они, не могу определить.

Они садятся на скамейку. Внезапно меня охватывает чувство, что я подслушиваю то, что не должна, вторгаюсь в личное пространство Фии. Адам садится ближе, его коленки нервно дрожат. Она его слушает, но ее взгляд где-то вдалеке. Он медленно обнимает ее за плечи.

Она пялится на их руки так, как будто что-то случилось. Я ожидаю, что она уберет свои руки, начнет шкрябать пальцами коленки. Но этого не произошло. А потом она улыбается, ее улыбка разбивает мое сердце, потому что я вижу, что ее сердце тоже разбито.

Я открываю глаза, возвращаюсь в реальность.

— Ты видела ее? — спрашивает Джеймс.

— Да, — говорю я.

— Где она?

Я не могу ему сказать. Не могу описать ему то, что видела. Мы все равно найдем Фию, и вернем назад.

Но если мы и не найдем ее, у нее будет шанс подольше побыть счастливой.

Но и в этом случае, Кейн заберет мою жизнь.

Я сажусь. Впервые в жизни у меня есть шанс защитить и позаботиться о моей сестре. Она бросила все, чтобы сделать то же самое для меня. Я тоже должна сделать все возможное для нее.

— Она в каком-то монастыре, не знаю, где.

— Дорис?

Я бледнею, мое сердце останавливается. Как я не услышала, что вошла мисс Робертсон? Духи. Она уже была здесь. Все это время. Она не может знать. Она не должна услышать.

— Она врет. Она знает, где Фиа. Что же это было?

Я не должна думать об этом. Песня. Мне нужна песня. Фиа поет песни. Пой, пой, пой.

— Столб, — говорит Джеймс. — Статуя.

Не говори, прекрати, не говори ничего.

— Скульптура. Самолет. Арка.

Бошка трещит; я не думаю о слове, но им итак достаточно. Дорис иронично смеется.

— Святой Луис. Мне нужны 10 парней. Мы немедленно выезжаем.

— Мне взять с собой ясновидящих?

— Нет. Анабель – единственная, кто может видеть Эни, она уже выполнила свою работу. Спасибо, Дорис. Этого достаточно.

— Я пойду на обед, — говорит Эйден, сжимая мое плечо. — Ты же справишься. Мы сделаем маникюр и завтра… — Ее голос обрывается. Я знаю, что она ненавидит Фию, но она чувствует то, что чувствую я. Она знает. — Все образуется. Увидимся дома.