Ей-богу, до этого момента я искренне полагала, что тролль в нашей компании именно я. Как оказалось - я ошибалась.

– Даже смотреть не на что, - печально поведала я.
– Я ж думала Тим сам большой... ну и все у него, значит, большое... а там...

Я уныло посмотрела на ошарашенные лица девчонок, с трудом сдерживаясь, чтоб не заржать.

– Ну, по крайней мере, ты успела спросить как его зовут, - неуверенно пробормотала Маринка.
– Но на правах старшей советую не проверять так сразу после знакомства... подобные эээ... детали...

– Хорошо, я больше так не буду, - пообещала я.
– Может пойдем уже отсюда. А то люди уже косится начинают и слушают не юное дарование, а нас.

– Угу, пойдем мороженку съедим, - предложила Леська.

– Ден нас прибьет, если ты заболеешь и вместо брачной ночи устроишь ему сопляной заплыв, - буркнула я. И повинуясь внезапному порыву, продвинулась чуть вперед, потеснив немногочисленных зевак, и сунула последний оставшийся у меня пирожок "бог весть с чем" Тиму в рот, заставив его наконец заткнуться.

– На, пожуй, а то совсем одичал, - и поспешила убраться подальше, во избежание.

– Эй, золотце, а запить?!
– заорал он вслед и заржал аки конь на пастбище. И за мной ради "мсти" не погнался, что показалось мне странным.

Домой приползла в половине девятого. И еще на лестничной площадке унюхала божественный аромат маминого фирменного тортика, требующего многочасовой возни при приготовлении. Подобное сокровище родительница пекла всего два раза в год: на мой день варенья и на новогодний стол. День рожденья у меня был в июле, до Нового года еще далековато, посему появление шедевра в нашем доме было непонятно.

Теряясь в догадках - одна бредовей другой - я скинула сапожки и пальто, и направилась на кухню, поближе к источнику божественного аромата, а заодно в поисках мамы.

– Что у нас за праздник?!
– громко поинтересовалась я. И замерла, узрев за столом, на моем любимом месте, между прочим, ехидно улыбающегося Тимофея, перед которым стояла уже на половину пустая тарелка щей.
– А этот что здесь делает?!!

– Ксюша, - мама осуждающе посмотрела на меня.
– Это я пригласила Тимофея на тортик, - родительница чуть виновато улыбнулась, но судя по всему ни малейшего сожаления не испытывала.

– Ты пекла "Фантазию" просто чтобы пригласить в гости этого... этого... Тимофея?! - возмутилась я. Но секундой позже сообразила, что в принципе это не так уж и плохо - лишний раз в году посмаковать любимое лакомство, хотя Тим здесь конечно же лишний.
– А чего он тогда щи ест?

– Мальчик был голоден, - спокойно произнесла мама и мне показалось, что она сейчас погладит Тима по голове. Но Слава Богу, ничего такого не произошло.

– А сам он язык проглотил наверно, - продолжала бурчать я, успокаиваясь, но тут же снова переполнилась возмущения, потому что едва мама отвернулась к плите, Тим этот самый язык мне и продемонстрировал.

– Гад!
– я схватила первый попавшийся под руку предмет и треснула им Тима по лбу. К его счастью, это оказалась всего лишь забытая папой газета.

– Ксюша!!!
– с негодованием возопила мама.
– Еще одна подобная выходка и ты останешься без сладкого, так и знай. Я думала ты уже хоть немного повзрослела, - слышать в голосе мамы разочарование было неприятно - я скуксилась. Но то, что она произнесла после возродило мое негодование из пепла: - Посмотри, Тимофей и так пострадал, защищая девушку от хулиганов, а ты...

Я перевела взгляд на наглую рожу Тима, действительно подбитую в двух местах: бровь рассечена и на левой скуле синяк приличный, что было подмечено мной еще в парке, но это скорее Никита постарался, а не хулиганы. Интересно, чтобы сказала мама увидев его в образе небритого-немытого бомжика.

Я уже открыла рот, чтобы рассказать как было на самом деле... но вовремя его захлопнула - еще не хватало, чтобы мама узнала, что Тим подрался из-за меня.

– Садись уж, горе луковое, - родительница поставила мою тарелку поближе к Тиму, намекая, что сесть мне придется рядом с ним. Черт! Чем же это он мою маму подкупил? Неужели только тем, что готовить умеет?

– Садись, садись, - парень похлопал ладонью по табуретке. И тише добавил: - Не бойся, я не обижаюсь на глупеньких деточек и мстить не буду, - заверил он меня.

– Не хочу ущемлять тебя в пространстве, - ответила я и, отодвинув тарелку и табурет подальше от басиста, поинтересовалась: - А когда же ты успел рабочую одежду сменить? Она тебе так шла!

– Безумно рад, что нравлюсь тебе в любом виде, козочка моя, но не мог явиться к тебе домой в грязной одежде и небритым.

– Мог и вовсе не являться, - резонно заметила я.