Шрифт:
– Так нелепо, что тебе никто не сообщил… Конечно, был бы телефон – я бы позвонила.
– Да чего там… – размягчился Алексей. – Никто не виноват. Чего им вдруг взбрело-то закрываться?
– Директору идея вот пришла, как лучше сделать. Всё переустроить.
– Что, Пинкову самому?
– Ну, да. Такой он, импульсивный. Раз – и всё решил. Снежана вчера обзвонила всех работников. Кроме вот тебя.
– Да-а… – вздохнул Лёша. – Кроме вот меня. Послушай! У Снежаны в кабинете… Впрочем, нет, не важно… Раз ты там давно работаешь, то, может, знаешь способ, как туда проникнуть?
– В кабинет? – хитро спросила Лиза.
Лёша мялся, волновался. Понимал, что разболтает всё равно.
– Рассказывай! Чего ты там припрятал? – повелительно-игриво заявила Лиза.
– Лиза, ты ведь понимаешь, это всё не только моё дело…
– Ну, давай, выкладывай! – смеясь, велела девушка. – Я жду! Твоя судьба в моих руках!
Алёше эта фраза почему-то показалась очень эротичной, и он сдался:
– Там ряд документов. Революционных. Мы их спрятали, когда была опасность, а теперь они нужны.
– Ты спрятал у Снежаны?!
– Ну, я думал, там никто искать не будет. В смысле, не искал бы. До ремонта. А теперь, когда ремонт – боюсь. Мне парни голову отвинтят… Я и так ещё вчера был должен всё вернуть. Но, Лиза, ты же понимаешь – это тайна!
– Понимаю, не тупая.
– Я не говорил…
– Ты мне не веришь! Просишь, чтобы я помогла, а сам не веришь мне, не доверяешь, ни один секрет открыть не хочешь!
Алексей залепетал чего-то, что, мол, всё не так, он Лизу уважает, даже сильно и вообще гораздо лучше к ней относится, чем прочие…
– Что? Лучше? А, по-моему, для тебя я мелкая и глупая девчонка! Что, не так?
– Не так…
– Ну, докажи!
– Ох, Лиза…
– Докажи, а не болтай!
– Ну…
– Что, я угадала? Если угадала – так зачем ты просишь моей помощи?
Алёша посмотрел на пару чёрных глаз с густыми жёсткими ресничками, на ровный, сладкий носик, на кокетливые губки… неумело и нелепо к ним приблизился и ткнулся своим ртом. Внезапно ощутил, как Лиза, натурально, лезет в него мокрым языком.
Хотя, возможно, это лишь почудилось Алёше. Дама быстро отстранилась, отвернулась и закрыла всё лицо руками.
Так они стояли полминуты. После этого Двуколкин осмелел и чуть-чуть прикоснулся рукой к талии любимой. Та отняла руки от лица и так взглянула, что даже Алёше стало ясно – она хочет повторения.
На этот раз всё длилось дольше, и язык Алёше точно не мерещился.
А через пять минут Лиза сказала:
– Это вот твоё хозяйство – что там было? Я его достану. Постараюсь.
– Как? – спросил Алёша.
– Ну, раз ты не хочешь мне доверить свой секрет – то сам помучайся! Достану, постараюсь. Способ есть.
– Спасибо, – сказал Лёша. – А когда?
– Ну, скажем, завтра. Раньше не могу.
Так… завтра… Но сегодня надо что-то же сказать соратникам. Сказать, что заведение закрылось, и Алёша не попал? Но все же догадаются! Ах, чёрт, ведь о закрытии «Мак-Пинков» знает уж, наверное, весь город! Парни сразу просекут, где он работает, и прочее! Что делать?… Снова, снова врать… Но как, что?
– А играл ты в «Птичку?» – вдруг спросила Лиза.
21.
К вечеру стал собираться дождь, и Алексей боролся сам с собой: ему хотелось не промокнуть, поскорее оказаться дома, но при этом оттянуть встречу с соратниками. Он решил соврать им, что в его кафе внезапно отключили воду, и поэтому сегодня – именно сегодня – Алексей не мог туда попасть, работу отменили. Было страшно: вдруг поймут? По голосу, глазам… Но что-то ведь сказать необходимо!
На крылечке общежития курил Серёжа-программист.
– Привет, – сказал он Лёше, как всегда невозмутимый и любезный. – Погоди, немного докурю. Что, как дела?
– Нормально, – отвечал Двуколкин. Очень не хотелось, чтобы Сергей вот прям сейчас спросил – где вещи, где пакет?
Тот не спросил.
– А я, – сказал он вместо этого, – прикинь, почти закончил. В плане взлома. Завтра вот ещё проверю: и всё, можно запускать.
– Ты тише! – испугался вдруг Алёша.
Но вокруг никого не было.