Хватит отсиживаться на чердаке.

Вспомни те чувства, когда ты впервые летела на самолете. Даже тогда, сражаясь с болезнью, твой разум смог насладиться достижением общества. А сейчас, что мешает сейчас наслаждаться тем, ради чего ты сколько тратишь сил? Тебе не кажется, что все это... как-то глупо? Построить замок, но жить затем и дальше в лачуге...

И знаешь, если не учитывая то, что тебе пришлось пережить, пока ты меня лечила... Я ни капли не жалею, что так поступил, с Марией и Мигелем. Не поверишь, но за те недели, что провел рядом с ними, - я впервые за долгое время почувствовал себя, само что не есть... по-настоящему живым. И счастливым, как тогда, когда ты вернулась ко мне, приехала на фронт. Я чувствовал, что не зря бьется мое сердце и делаю вдохи. Черт, что не зря все еще волочу ноги по земле!

Здесь, утопая в своей гребанной вечности, мы словно лунатики: прозябаем порученное нам время в невнятном, мутном сне. А там - там вновь жизнь бьет ключом. И хочется улыбаться, резвиться. И даже, в конце концов, страдать. Ведь в итоге все равно равновесие тебя снова поднимает вверх на чашах весов - и ты опять наслаждаешься счастьем. Истинным счастьем.

Так к чему я это все...
– вдруг замер.

– Да, к чему?
– решаюсь на иронию.

Тихий смешок из его груди.

– Нет, не подумай, я не пытаюсь своими баснями тебя приспать или убедить пересмотреть свое отношение к этому страху. Как по мне, в нем никто не имеет право тебя упрекнуть, учитывая что ты прошла. Но... знаешь, ты обязана, а уж тем более раз так сильно хватаешься за эту реальность, как ты сказала, полностью окунуться в настоящее. Хватит жить прошлым. Люди он уже в космос летают. Во-о-он туда, - ткнул пальцем в небо, - к Богу, как мы раньше думали. Верили...

– Они просто не долетают до Него.

– Да-да. Именно так. Так! Стой! Не меняй тему, - шутливо гаркнул на меня.
– В космос уже летают, а ты все еще живешь XIX веком. И частично нашими сороковыми. Это же - неправильно, поедать нижний корж торта. Начни с крема - и поверь, тебе очень понравится.

– Да неужели?

– Вот тебе и "неужели". На самом деле, если бы не ты, я бы давно уже пустился во все тяжкие, наслаждаясь сегодняшним. А то уж совсем осточертело ковылять, спотыкаясь о прошлое и ждать неминуемое будущее.

Тишина разлеглась между нами, давая полностью окунуться в свои мысли.

– Хотя, - вдруг ожил Матуа,- чего я тут распинаюсь? Всё равно у тебя не получится. Даже на немного. Ты слишком стара для этого.

– Че-го?
– в негодовании взревела я, резкий полуоборот и, облокотившись на локоть, обрушила на него, полный злобы, взгляд.

Последовал и тот моему примеру. Глаза в глаза.

– Говорю, слабачка ты, не получится у тебя.

– Ах, значит, стара, слабачка?

– Ага, - ехидно улыбается до ушей.

– На самолюбии решил сыграть? Да?

– Да-да, на нем, - иронически запричитал Луи, вторя киванием головы.
– И все равно не справишься.

– Спорим?
– резко вскочила, расселась на земле. Привстал и он.

– Да легко!

– На что?

– На сон твой.

(опешила я; молчу)

На ночь сна, или час - неважно. Главное сон и в моем присутствии. Ведь судя из того, что я знаю, тебя тут на самом деле держу только я, дурачок, и Ивуар.

– Да-да, ты - дурачок, - язвительно повторила (хотя все еще несмело), а затем добавила, дабы совсем не обидеть своим акцентом, - и Ивуар.

– Ну, эт если я выиграю, - продолжил Матуа.
– А если ты? Что хочешь?

– М-м-м, - потянула я, перебирая мысли.

– Давай, как и ты, спать не буду? Научусь бодрствовать всегда.

– О-о-о!
– вскрикнула я, разыграв трагедию, - только не это! Ты пару суток не поспишь - бухтишь, хуже деда беззубого на лавке. Так что уже лучше высыпайся, мой товарищ Хирург.

(ухмыльнулся - давно его так не называла; и самой как-то нежно и тепло на душе стало - пристыжено спрятала на мгновение взгляд)

– Ну, так, что тогда, если ты выиграешь? Что с меня?
– переспросил Луи.

– Я еще не согласилась с твоим требованием.

– О-о-о! Видишь, ты даже сама в себя не веришь! А начинаешь мне тут рассказывать, что не слабачка.

– Верю! Ладно, хорошо. Но я и тебе такое загадаю, что ты меня сам на цепь посадишь, лишь бы я не выиграла пари.

– Давай-давай, жду не дождусь, - резкое движение - и разлегся на земле.
– Думай давай, а я пока посплю, - развернулся на бок.

– Вот ты медведь косолапый. Сутками бы спал.

– Неправда, - буркнул себе под нос, уже и не открывая веки.

Легла рядом, уставившись в небо.

Тяжелый вздох - и начать судорожно перебирать возможные варианты "казни" сего самоуверенного, наглого существа.

Глава 49. Шаг в настоящее

***

– Год целомудрия[11][11]!

– Че-го?!
– взревел Матуа, не веря своим ушам.

– Три, три года целомудрия!
– радостно вскрикнула я.
– Три года целомудрия с твоей стороны, если пари выиграю я!