Жизнь моя шла обычным чередом и в своей стезе я не сомневался.

Знал, что именно уготовано судьбою, но с пути не сворачивал и продвигался вперед к настоящего рода познанию, когда ум способен опережать многое и творить воистину настоящие чудеса.

В работе моей меня никто не занимал.

Познакомился я в то время со многими другими, мне подобными по мастерству ума своего. Все они приходили ко мне в мастеровую, и вели мы сообща беседы длинные полуночные.

Многим я пособил кое в чем и многому сам же от них научился.

Знал я Эвклида, его теорию сохранения силы, знал Неврида и других, по воли судьбы своей со мной соприкоснувшихся.

Ознакамливаясь с другим, я все же стоял на своих позициях и то ли соглашался полностью, то ли что-либо отрицал.

Сам я особо не занимался счетом и прочим умостарательним ремеслом, но значение тому придавал огромное и вел свои необходимые записи.

Из многих цитат, мною в истории жизни моей брошенных, помню достоверно точно одну, которую даже сейчас по-настоящему воспроизвести могу.

Гласила она тогда:

всякому, кто усомнится в себе или в силе своей физической, нет надобности к силе духовной пробиваться, так как сила земнотворная и обычно простая является для другой основой и целевым заключением всей деятельности микротворных существ, из которых слагается сам организм.

Многое было мною почерпнуто прямо из моей головы. Сам себе говорил я иногда какие цитаты и оглавления какие творил, наяву просто сидячи и рукою по песку или бумаге ведя.

Помню еще несколько фраз, брошенных мною в лица тех, кто посмеивался над моим старанием и каким-либо новым изобретением.

Так одному прохиндею я сказал так:

– Не век тебе добровать в силе злого ума твоего. Твое же тебя и накажет. Надо только дождаться его, а не умереть от страха того заранее.

Выслушал он меня тогда, засмеялся и умер дней через несколько.

Видно глубоко поразили его слова мои, брошенные прямо так при всех наяву.

Не боялся я того, что говорил сам. Если видел злость, скупость, вражду - то так и указывал на то.

Помню, пришел ко мне один человек и говорит:

– Послушай, Сократос. Дай волю моему уму, чтобы он твой мог перескочить и обогнать во многом. А то бедствую, по земле ходячи, и сам себе места не нахожу.

– Что ж, - отвечаю я ему, - даю волю уму твоему. Бери его у себя же, да с тем и живи. Только не захаживай больше ни к кому, а то ум твой растрачиваться будет и проку от него будет мало.

Так сказал я человеку тому, и он ушел. А спустя срок появляется снова и говорит.

– Не могу сам себе втолковать многое. Плохо становится одному, да и осилить что-либо тягостно.

– Видишь, - я ему говорю, - в чем сила ума общего. В том, что она силой и состоит. Сам ум ты свой быстро истратишь, если только одной дороги

будешь пробиваться. Вместе же то легче сделать, так как один дело какое творит, а другой думает по тому и ум силой физической не занимает.

Согласился он тогда, да с тем и ушел. А опосля услышал я, что он с тем своим умом много хорошего сотворил, да вот не уберегся и в воде большой утоп, что от реки поднялась.

Но люди запомнили его и дань свою

воздали. Не покинули тело его и с честью захоронили.

Так вот оно в жизни случается порою. Не всегда с умыслом что творится, хотя по большинству именно так состоит.

Расскажу еще один случай из моей жизненной практики.

Приходит раз ко мне одна застаревшая дева и просит помочь ей найти себе спутника жизни.

Сам я, как и говорил, в браке не состоял, и потому по делу тому опыта особо не имел. Вот я ей и говорю такое:

– Иди с тем, с чем и пришла. Не знаю, как тебе помочь в том. Сама видно виновата, раз не можешь одолеть себя. Ищи тогда ветра в поле. Пусть, осеменит тебя, как весеннюю траву.

Так я сказал, и она ушла, как говорят, не солоно хлебавши.

Но вот спустя время воротилась вновь и с благодарностью сказала:

– Спасибо тебе, Сократос. Помог мне в деле моем.

– Чем же?
– удивился я тогда, и глаза мои чуть из орбит не повылазили.

– Да вот, послушала тебя и в поле ушла. Там и встретила того, кто нужен. Теперь, вместе с ним проживаю и вскоре дите от него родиться должно.