— Наш сын был очень маленьким. — Выражение лица Игнасио смягчилось. — Он только начинал ходить. Во время нашего бегства из Германии он заболел бронхитом. Ему не становилось лучше. Я не мог доверить его Сибилле, потому что не знал, переживет ли он долгий путь. Поэтому взял его с собой в надежде, что скоро найду безопасное место, где за ним будет хороший уход. Ища убежище на лагунах к югу от Венеции, я случайно оказался в монастыре Святой Марии у Моря…

— Нет! Этого не может быть! — крикнул Уберто и мгновенно покраснел. — Я больше не хочу тебя слушать!

Как этот человек может так себя вести? Столько лет молчал, а теперь явился ниоткуда и требует себе право смотреть на Уберто своим печальным взглядом?

— И все-таки ты должен меня выслушать, — возразил Игнасио, с трудом поднялся и обнял Уберто. Маска бесстрастия разбилась, и сейчас на лице торговца были видны любовь и сочувствие. — Тогда я и познакомился с аббатом Майнульфо из Сильвакандиды… Я был в отчаянии, понимаешь? Скрываюсь, как разбойник, враги идут по моему следу, а на руках — больной малыш! Майнульфо приютил меня и пожалел. Предложил свою помощь… Я доверился ему и оставил у него моего мальчика. Мне показалось, что так поступить было разумнее всего… Я попросил Майнульфо не рассказывать, как мальчик оказался в монастыре. И еще просил ни в коем случае не называть мальчику имени его отца, так как знал, что оно принесет ему одни беды. Но я пообещал, что, как только будет возможно, вернусь и заберу его к себе. Майнульфо исполнил мои просьбы. Он солгал своим собратьям монахам, чтобы не говорить, кто твои родители, и опекал тебя — хранил мою бесценную тайну.

— Я… этот мальчик! Как ты мог покинуть меня! — Уберто вырвался из объятий Игнасио. — Ты не представляешь, как я ненавидел своих родителей. Ты не знаешь, что такое думать, что тебя выбросили, как негодную вещь. И что такое целую ночь напролет представлять себе, какое лицо может быть у твоего отца. Ты должен был увезти меня с собой!

Игнасио опустил глаза.

— Прости меня, Уберто. Я хотел защитить тебя, а не сделать больно. Мне было нелегко жить все эти годы, не видя тебя, и все время бояться, что Зоркие могут тебя похитить, чтобы потребовать с меня что-то.

— Где ты жил все это время, когда был далеко от меня? — дрожащим голосом спросил Уберто. Он не хотел признаться себе, что уже простил Игнасио, и потому упрямо цеплялся за свой гнев.

— Я бежал на Восток, но и там недолго жил в покое. Используя Крестовые походы как предлог, Святая Фема начала распространять свое влияние и на Святую землю.

Торговец придвинулся ближе к Уберто и теперь стоял с подростком рядом, но так, что не прикасался к нему.

— Разве я мог так сильно рисковать тобой? Поэтому я только переписывался с Майнульфо и узнавал от него новости о тебе. Время от времени посылал ему деньги, чтобы ты ни в чем не нуждался. Большего я не мог сделать… Ты не представляешь, сколько счастья ты дал мне за эти месяцы, несмотря на опасности, которые мы пережили вместе. Я устал подавлять свои чувства и заставлять молчать даже Сибиллу. Но смерть Доминуса и Вивьена избавила меня от всякой опасности. Теперь все это закончилось! Если хочешь, мы можем вернуться к Сибилле. Ты не знаешь, как сильно она хочет обнять тебя. Больше ничто не нарушит наш покой, это я тебе обещаю.

— Сибилла — моя мать, — прошептал Уберто.

В его уме возникло лицо Сибиллы, и этот образ вытеснил из сознания последние остатки гнева. Уберто понял ее молчаливую муку. Ему очень захотелось обнять Сибиллу и увидеть, как она улыбнется. Его лицо прояснилось, и он сказал:

— Мы должны сейчас же пойти к ней.

— Так мы и сделаем, — успокоил его Игнасио. — Она уже ждет нас.

Уберто немного помедлил, потом кивнул в знак согласия и признался:

— Мне будет нелегко называть тебя «отец».

По его щекам потекли слезы.

— Если я должен заплатить эту цену, я согласен, — ответил Игнасио. — Для меня важно только одно — чтобы ты был счастлив.

Уберто вытер слезы и сказал:

— Может быть, со временем я научусь так тебя называть.

Три друга шли на запад, скользя взглядом вдоль альпийских обрывов, скал и горных расщелин, спускавшихся к долинам. Они шли к далекому месту, которое называлось домом.

Писать роман — работа, которую выполняют в одиночку, она требует терпения и сосредоточенности. Тем не менее я благодарю людей, которые помогали мне на разных этапах написания и публикации «Продавца проклятых книг». Я благодарю моего друга, женщину-библиотекаря Стефанию Кальцолари, за предварительное чтение моих черновиков и за долгие беседы о Средних веках. Благодарю весь персонал компании «Ньютон Комптон» и особенно Александру Пенну за то, что она сразу поверила в мой роман. Благодарю моего агента Роберту Оливу и Сильвию Ариенти за их усердие и упорный непрерывный труд. Особенно благодарю моего друга, писателя Альфредо Колитто, за его драгоценные советы и за то, что он постоянно находился в моем распоряжении. И наконец, выражаю огромную благодарность моей семье, которая умеет быть рядом со мной даже в те минуты, когда я склонен отгораживаться от реального мира.

И еще с любовью говорю спасибо Джорджии.