Несомненно, подумалось ей, в этом человеке было нечто весьма привлекательное в душевном плане. Так что, может быть, из их союза выйдет что-то хорошее.

— Аделаида?

Голос Коннора вернул ее на землю.

— Я просто задумалась.

— Не надо. Лучше скажи, что еще ты сделаешь, когда станешь богатой?

— Ну-у... — Она нахмурилась с отсутствующим видом. — Изабелле нужны новые платья... и мне тоже. Нашему дому пригодилась бы новая крыша... и двери и...

— Ты продолжаешь говорить о мелочах. Обыденных.

— Для меня это вовсе не мелочи, — пробормотала она, чувствуя себя слегка обиженной.

— Все это вещи, которые тебе нужны. А вот чего ты хочешь?

— Я хочу те вещи, которые мне необходимы.

— Но теперь ты можешь позволить себе больше. Дай волю воображению, — настаивал Коннор. — Что ты станешь делать, когда все обязательное будет удовлетворено? У тебя еще останется много тысяч фунтов. Что ты сделаешь с ними? Только не говори, что положишь все до последнего пенни на хранение.

— Не все пенни, — проворчала Аделаида.

— Ну помечтай! Попробуй...

— Мне хотелось бы отправиться с Джорджем по лавкам! — прервала она его с жаром, удивившим ее саму.

До этого момента она даже не подозревала, как ей хочется вволю побаловать племянника. О, как же чудесно будет засыпать его игрушками и лакомствами!

Но Коннор явно так не считал. При ее словах он уныло поморщился.

— В чем дело? — требовательно осведомилась Аделаида. — Почему вы так на меня смотрите?

— Большинству мальчишек вовсе не нравится ходить с тетушкой по лавкам.

— Им это нравится, если лавки похожи на булочную мистера Фенвика, — возразила она. — Я позволю ему купить все, что он захочет. Ему нужно будет только ткнуть пальцем. И я не заставлю его беречь лакомство на потом. Он сможет съесть столько, сколько влезет.

— Он заболеет от этого... Ребенок его возраста...

— Много вы знаете об этом! Вы считали, что его можно подкупить лестью. У Джорджа желудок, как у быка. Но он устанет прежде, чем всерьез себе навредит.

Аделаида представила себе мальчика, липкого от сахара, крепко спящего на груде новых игрушек, которые она ему накупит.

— Что еще?

Войдя во вкус этой игры, Аделаида ухмыльнулась и потянулась за ломтиком яблока.

— Я отведу Изабеллу в книжную лавку. У нее страсть к печатному слову. И еще у нее появятся новые акварельные краски и кисточки. Лучшие, которые только можно найти в нашем городе.

— Вы сможете заказать самые лучшие в Эдинбурге или Лондоне.

— Тогда я так и сделаю, а пока они прибудут, она сможет воспользоваться теми, что найдутся в Бэнфрисе.

— А что вы станете делать потом?

Потом... Что ж, тогда настанет очередь Вольфганга. Не так ли?!

— Я, разумеется, оплачу долги Вольфганга и...

Она была не очень уверена, что станет делать потом. Она вообще не знала, что можно сделать для ее брата.

— Вы не будете выплачивать долги вашего брата: это сделаю я, — заявил Коннор. — Я это уже делаю.

— Делаете? Но...

— Сэр Роберт — один из его кредиторов. Я не хочу, чтобы вы имели с ним дело. — Он сурово посмотрел на нее. — Это не подлежит обсуждению.

— Не мне мешать вам тратить свои деньги на долги моего брата. — В конце концов, Аделаида не была совсем уж дурочкой. — Я только стараюсь сообразить... Как вы думаете, сколько времени уйдет на то, чтобы его освободить?

— Сэр Роберт попытается осложнить дело, но тем не менее он не сможет предпринять ничего особенного. Так что день или два... не больше.

— О!

Аделаида кивнула, но не смогла заставить себя проглотить и кусочек яблока: ее аппетит пропал.

Коннор нагнул голову, чтобы поймать ее взгляд.

— В чем дело?

— Вы не станете?.. Не станете хуже думать обо мне, если я скажу вам, что не рвусь заполучить его домой?

— Нет. Общие родители не всегда гарантируют взаимную приязнь детей. Кому это знать, как не мне.

— Нет, это не так, как у вас с сэром Робертом. Вы же никогда толком не знали своего брата. И наверняка никогда его не любили.

— Нет. Не любил. — Коннор замолчал, тщательно подбирая слова. — Вы хотите, чтобы я подождал с оплатой долгов Вольфганга? Найдутся предлоги...