Ведьма встала в проеме комнаты.

– Чего ждешь?
– глянул Гюнтер на нее, - Садись, поговорим.

Аграфена плотнее укуталась в теплую шаль, но все-таки прошла вперед и села на край стула, готовая в любой момент броситься вон из комнаты.

– С чем пожаловал, упырь?
– зло, но сдержанно спросила ведьма.

Гюнтер внимательно оглядел старуху, оценил, как она держит сложенные горстью пальцы, видимо, заранее подготовила аркан. Краем глаза заметил стакан с чистой водой на подоконнике — только руку протяни.

– Мне нужна правда, - без предисловий начал вампир, - Только правда — и я уйду, не причинив вреда.

Ведьма коротко кивнула головой, показывая, что готова выслушать.

– В конце весны я совершил … нечто неприятно для моей хорошей знакомой, - он никак не мог сказать вслух “изнасилование и попытку убийства”, словно отказываясь признать за собой именно эти действия, - Адам, считал, что я Молот для Ветровой и таким …, - он хмыкнул, криво усмехнувшись, - занятным способом совершил Откат для Лины.

Аграфена молча ждала продолжения.

– Но как оказалось, Молотом я быть не мог. Я вампир. Ветрова — ментал. Я не могу быть Молотом ментала. И поэтому мне нужна правда. Ты знаешь, почему я изнасиловал ткущую?

Ведьма заметно расслабилась. Если он только за этим…

– А почему ко мне-то явился?
– уточнила старуха. .

– Есть подозрения, что тут замешана Рада, а ты была ее подругой.

Ведьма с силой сжала кулак, чтобы не выдать своих чувств.

Рада.

Они были не просто подругами, а самыми близкими, почти сестрами.

Аграфена вперила в вампира колючий взгляд.

– Ты ее убил?

Гюнтер чуть помолчал, а потом согласно кивнул.

– Доказано, что я. Но я не помню, когда это делал и почему.

Волна гнева и ненависти прокатилась по ведьме. Он! Он - убийца Рады и сидит тут, как ни в чем не бывало! Пальцы непроизвольно снова выстроились для аркана, и тут же расслабились.

Ох, Рада, Рада, натворила ты делов, подруга! И сама же попала под собственные жернова.

Гюнтер сидел прямо, твердо глядя на Аграфену, но ведьма чувствовала, что он винит себя за смерть ее подруги.

– Да, Молот Ветровой не ты. Ни тогда, ни сейчас, - медленно, выверяя каждое слово, проговорила старуха.

– Тогда - Рада?
– перебил ее Гюнтер.

Ведьма удивленно подняла брови. Надо же, какой умный!

– Да, тогда Молотом действительно была Рада. Как узнал?

– Догадался.

Ведьма понятливо кивнула.

– И чего ты хочешь от м еня, раз знаешь все?

– Не все, Аграфена, - Гюнтер откинулся на спинку стула и расслабился, показывая, что готов слушать долго, - Я хочу знать подробности.

– Подробности?
– нехорошо потянула ведьма, - А какой резон мне все тебе рассказывать? Да и не знаю я многого.

– Значит - все, что знаешь. А резон я тебе найду быстро!
– Гюнтер усмехнулся, его глаза блеснули безумием, - Сама понимаешь, после Ветровой я на многое стал способен, раз уж убийство инициала высшего мне сошло с рук.

Ведьма заметно напряглась.

– Ты обещал, что ничего не сделаешь…

– Я ничего не обещал!
– яростно рявкнул на нее Гюнтер.

Через секунду где-то в доме послышался плач младенца.

– Ребенок?
– вампир расплылся в широкой улыбке, - Младенец? И ты снова будешь мне утверждать, тебе нет резона говорить правду? Поверь, ты даже не сможешь остановить меня. Про “Иллюзию свободы” слышала?

Ведьма обреченно откинулась на спинку стула. Так вот оно что! Теперь понятно, почему защита дома его беспрепятственно пропустила внутрь - “Иллюзия” сделала Гюнтера абсолютно невидимым для магии.

А значит и заготовленный аркан не поможет - стечет с вампира как с гуся вода.

– Ну, хорошо, - видно было, что ведьме нелегко далось это решение, - Слушай…

Подозрения Елиазара подтвердились.

Рада действительно ездила к оракулу узнать свое будущее. Ведун многого не сказал, не в правилах оракулов вываливать на клиентов подробности, но главное было категорично — Рада станет Молотом для ткущей. И когда время подошло, цыганка наложила на Гюнтера заклинание, лишающее его свободы мысли, из-за чего тот ходил столько времени сам не свой, пока не выполнил поставленную Радой задачу.