…

– Где она?

Григор, сидевший на своем излюбленном диване в гостиной, кивнул в сторону спальни девушки, но Мила, заслышав шаги и разговор, вышла сама.

Дитрих окинул неприязненным взглядом свою бывшую любовницу и нынешнюю ученицу.

Сегодня она вызывала лишь раздражение своими глупыми поступками, истериками на пустом месте и общей стервозностью характера. Знал бы, как Мила изменится после обращения, категорически отказался становиться ее наставником.

– Что ты наговорила Ветровой?
– без лишних разговоров Палач сразу перешел к делу.

– Ничего, - безразлично пожала плечами девушка.

Поняв, что Дитрих в плохом настроении, она развернулась было уйти, но следующая фраза вампирку остановила.

– Марк сказал, что ты ее оскорбила.

Григор присвистнул, он был уже в курсе, что понтифик собирает обратить свою любовницу и женится на ней.

– Ты что, совсем без мозгов?
– обернулся он к Миле.

Девушка раздраженно хмыкнула. Ну, надо же, какие учителя нашлись?! Просто “!”

Она оперлась плечом о косяк двери и надменно вскинула голову, откидывая со лба светлую челку.

– Лина узнала все, что я о ней думаю, - пояснила девушка мужчинам и добавила, - И я не считаю, что обязана перед вами в этом оправдываться!

– Даже так?
– обманчиво спокойным тоном переспросил Дитрих, - Ну тогда и нам расскажи, что же ты о ней думаешь? Как-никак, она будущая супруга понтифика нашего клана. Верховного понтифика, - он со значением выделил.

Григор извернулся на диване, чтобы полностью видеть Милу, Палач подошел на пару шагов ближе.

Вампирка смутилась, она понимала, что где-то перегнула палку, но бешенство от разговора с бывшим гемофагом понтифика и злость на сделанное ткущей изменение еще горело в девушке и ей безудержно хотелось хоть кому-то высказать все, что накипело.

Хотят узнать? Что ж, она им расскажет!

Все расскажет!

– Эта су…, - Григор вовремя шикнул на нее и приложил палец ко рту, показывая, что последнее слово лучше не договаривать, - Лина изменила мою судьбу, - гневно рявкнула девушка, - Она не имела на это никакого права!

Палач подошел еще ближе, буквально нависая над Милой с высоты своего роста. Смерил ее пристальным взглядом, отдельно отмечая дорогую одежду и украшения на шее и в ушах девушки. Обернулся к ученику и тот осуждающе качнул головой, полностью поддерживая наставника.

– Прости, дорогая, - тихо заметил Палач, поворачиваясь снова к Миле, - но кем бы ты была, если бы Алина этого не сделала?

– Человеком!
– бросила ему в ответ девушка.

Яростно, словно и его обвиняя в своем обращении.

Дитрих мягко улыбнулся:

– Ах, человеком?
– он дотронулся до бриллиантовой сережки девушки и повертел подвеску в пальцах, - То есть, жила бы сейчас в обшарпанной развалюхе с полубезумной матерью, или даже уже вышла бы замуж за религиозного фанатика? Ты хотела себе именно такой судьбы?

Девушка осеклась:

– Нет, конечно нет, - она замотала головой, - Но я бы нашла выход…

– Какой? Ушла бы к бабке? Старухе с больным сердцем? А когда та умерла, ты бы …

– Да что ты сейчас вспоминаешь об этом?
– снова разозлилась Мила.

Она даже не задумывалась над тем, как будет жить, если снова станет смертной.

Бабушка уже почти одной ногой в могиле, а значит, стань Мила снова человеком, ей пришлось бы либо возвращаться к матери, либо жить самостоятельно. Но первый вариант вампирка даже не рассматривала. А поэтому наверняка пришлось бы бросить университет и идти работать, но без образования шансов выбраться из нищеты не было.

Защита вампиров, да и обращение в итоге, давали очень много преимуществ.

Мила досадливо прикусила губу.

– А что ты имеешь сейчас?
– встрял в разговор недовольный Григор, - ты бессмертна, живешь в богатстве, ученица самого Палача…

– Да в гробу я все это видела!

– Ну да, - покладисто согласился Дитрих, все еще нависая над девушкой и пристально ее разглядывая, - Из гроба Лина тебя как раз вытащила. Ты не забыла, что она жизнь твою спасла.

Мила оскалилась на это напоминание.

– Неправда! Меня спас ты!

– Я заметил, как высоко ты это ценишь, - съязвил Палач, - Нет, моя дорогая, тебя спасла именно Лина. Тогда при штурме резиденции, когда ты оказалась настолько глупа, что бросилась защищать гемофага, я бы и пальцем не пошевелил, но она сказала, что твое обращение завершит созданное ею, так что…

Мила остолбенела.

То есть как — и пальцем не пошевелил?

– Что?
– шепотом переспросила она, не в силах поверить в услышанное.

Дитрих продолжал, не обращая внимания на ее реакцию.