– И что делать теперь? – говорю, хотя знаю, - не поставит она мне два, ведь ее директор просил, а такие, как она, никогда не идут против течения.

Не выполнит просьбу, и, глядишь, - отношения испортятся, и не бывать ей завучем после ухода на пенсию Тамары Андреевны.

Вот кто мировая тетка, никогда на меня не орала, да я вообще не слышал, чтобы она на кого-то голос повышала.

Не поставят Фурию завучем - тогда прощай карьера. И насмарку все церберство и услужение, - зря, что ли, она у открытой двери мужского туалета стояла, проверяя, не курит ли кто.

Смешно звучит - карьера в ПТЛ.

– Напиши как надо, - сказала она, поправляя ноутбук, как всегда за-крытый. Никогда им не пользуется, только таскает с собой, его никогда не видели открытым (я, во всяком случае), - Как объясняли пиши. Ты надеюсь, не прогуливал тогда?

«Конечно! Прогуливал!», думаю, даже смешно стало. Поразительно, как меняются люди, когда видят что ты «блатной», бесит даже. И так, и сяк к тебе подход стараются найти, просто бесит.

– А давайте, я на выходных перепишу, - говорю.

– Пиши, после выходных принесешь, - вздохнул она.

Ничего я переписывать не собирался. Просто, как всегда, время тянул.

– До свидания, - пробубнил я на прощание и вышел из кабинета.

Если честно говорить, то по барабану мне этот ПТЛ, тоже мне, - светоч наук. Даже если я исправлю литературу, меня все равно выгонят, - геометрию я никогда не сдам.

Тем не менее, моя фотография с еще несколькими учениками моей группы, красовалась одно время на страницах городской газеты. Репортаж о ПТЛе делали и меня сфотографировали в числе еще четырех человек, тоже «отличников». Я не хотел фотографироваться, а фотограф, мерзавец, говорит, типа я фотогеничный и потащил сниматься.

Да и пошли они все. Просто в армию не хочется - жуть как. Хоть и год ввели служить, а все равно не хочется.

Не знаю, может быть, наслушался всякого бреда, трусов, - как объясняют по телевизору, потому и боюсь.

Но если это бред, то тогда почему у нас в доме те, кто отслужил в армии, - сама неадекватность? Один с утра до ночи синячит по-черному, бегает в тельняшке с криками: «ВДВ! ВДВ!» зимой и летом, пристает ко всем с одним- единственным вопросом: «Служил?» Такое ощущение, что жизнь для него это вечный дембель, а ведь из армии он вернулся, когда мне лет десять было, то есть семь-восемь лет назад. Допрыгался, башку ему Артур с гопниками про-ломил.

Другой на иглу сел, загнулся, а третий уже несколько лет из дома не выходит.

Ни о чем я не думаю, - так мне мама говорит. Надо было поступить в университет - и проблем бы не было. Но как туда поступишь с моим аттеста-том, тем более, везде блат, и никак ты по уму не пройдешь, а тем более без денег? Я мог бы учиться лучше, но постоянно прогуливал, не знаю почему, скверно там было.

В школу я поступил почти в восемь лет, год пропустил. День рождения у меня в октябре и поэтому, почти в семь меня в школу не взяли, пришлось ид-ти почти в восемь.

В первых классах все было нормально, я даже получил из рук директора школы почетную грамоту за достигнутые успехи. Читал я лучше всех, по пра-вописанию был одним из лучших, стихи наизусть давались легко.

Проблемы начались в средней школе, когда у моих сверстников начало давать о себе знать пацанство, начались деления на крутых и лохов, появи-лось желание доминировать. У каждого к каждому были предъявы. К этому я оказался не готов и мой наив начал натыкаться на кулаки.

Правда, такие случаи были редкостью, сейчас и не вспомнить ничего особенного, - так, все по мелочи. Слабаком я не был и поэтому наши крутяш-ки, буквально ненавидевшие все, что не подражает и не похоже на них, меня не трогали, - почти. Я четко входил в лагерь нулей, т.е. и не лохи и не крутые, меня словно не существовало. Впрочем, меня это мало волновало, в большин-стве я был апатичен к той атмосфере, что была в моем классе.

Еще помню момент, когда меня, в 6-м классе, включили в сборную шко-лы по футболу. Играл я хорошо, правого хавбека. Происходило это на школь-ном дворе, после урока. Преподаватель оказал мне честь, объявив о том, что-бы я приходил сегодня на тренировку вместе с четырьмя неформальными ли-дерами нашего класса. Весь класс, подонки, встретил это дружным взрывом смеха, даже освобожденные нытики и парни, жившие в моем доме, которых я считал своими друзьями. Эта история со временем превратилась в анекдот и до выпуска была одной из самых популярных в классе. Я не пошел, равно как и не ходил на большинство уроков и мероприятий, таких как День допри-зывника.

Блин, маразм, - скачи, стреляй из пневматики. Не нравится мне это де-ло. Еще больше бесит, когда начинает выступать, особенно перед ТВ, урод ка-кой-нибудь из начальства. Будущих защитников Родины, говорит, готовим. Умных, сильных и спортивных. Урод, лицемер поганый. Спросить бы у него, а ты своего сына отдал в армию?

И повторюсь, атмосфера в школе мне никогда не нравилась.

Полкласса не знает, где находится Чехия, а им вдалбливают про какие-то тектонические плиты. Учитель английского языка с упорством идиота пыта-ется внушить правильные произношение и правописание английского языка, а ученик тупо сидит и записывает их русскими буквами. Или история, где учитель истории говорит, что история не нужна нам, нам надо просто трени-ровать память, и в этом нам поможет история. Чтение стихов наизусть, где учителю доставляет садистское удовольствие медленно вызывать всех по списку, глядя при этом на класс хищным взглядом.