— Может быть, и нет там никаких наркотиков, — сказал Джош.

— Как это нет? А как старик Джордж все это время сводил концы с концами? С жалким десятком овец? Не смеши меня! И он плохо жил? Может быть, хотел их продать? Он рассмеялся тебе в лицо, когда ты приперся к нему со своими деньгами. По нему, пусть этим видом любуются овцы! А теперь, когда он наконец помер, ты хочешь, чтобы Гленнкилл попал в газеты как гнездо наркобизнеса?

— Гарри прав, Джош.

Том по привычке чуть покачивался.

— Он забрасывал туристов навозом, он никого сюда не пускал и даже палил из пистолета, чтобы нагнать на нас страху. Почему, спрашиваю я? Он мог бы купаться в золоте, продав эту землю. Да потому, что он уже купался в золоте — вот ответ! Ночью — лодкой на берег, потом эту хрень в свой вагончик, а на следующий день на своей развалюхе развозил по точкам.

Джош недоверчиво покачал головой.

Но Том вошел в раж и кричал уже на весь ночной луг:

— Не думай, что Джордж был невинной овечкой. Дети видели его по вечерам с черным бараном. Извращенец! И кто знает, что он еще скрывал.

Силуэты голов появились в дверях сарая. Овцы на выгоне напряженно вслушивались. И похоже, не только овцы. Мод уже давно обеспокоенно втягивала носом воздух. Откуда-то шел странный человеческий запах, но это был другой запах и принадлежал он не ночным пришельцам. Сначала она грешила на вещь. Но вещь лежала на земле. А человеческий запах пробивался откуда-то сверху.

Она вытянула шею и принюхалась. Теперь она была уверена: кто-то лежал на верхней плите дольмена.

«А может, это волк?» — подумала Мод.

Стоит овце подумать о волке, она тут же начинает блеять и убегает. Но Мод осталась на месте. Враг был слишком близко. И она не знала, что делать. Она стояла как загипнотизированная и беспомощно поводила ноздрями.

Поразительно, как быстро страх передается от одной овцы к другой. Мод не сделала ни одного движения, не издала ни одного звука, а все пятеро сразу же почувствовали опасность. Частое дыхание Мод подсказало им, что враг рядом. Сердца их уже неслись галопом в разные стороны. Но раз Мод не шевелилась, и остальные овцы притихли.

Мод сознавала меру своей ответственности. В ситуации, когда сбежать было невозможно, она постаралась разобраться в запахах, чтобы понять, кто же все-таки прячется наверху. Внезапно пахнуло дымом. Значит, это человек. И он недавно ел лук. Вот какой аромат она учуяла с самого начала!

А между тем у пастушьего вагончика происходило следующее. Тощий опять подошел к двери; послышался тихий боязливый звук. Человек на плите дольмена напрягся. И Мод вдруг поняла, что он охотился вовсе не на них, а на тех троих у вагончика. Мод чуть не заблеяла от радости.

Реплики о Джордже и Отелло между тем прекратились.

— Может быть, они уже обыскали вагончик? — спросил Том.

— Ничего они не обыскивали. Они вообще ничего не делают. Никакого расследования, никаких вопросов. Замять, забыть, похоронить — вот их девиз. Все они заодно, полиция и наркомафия. Всё куплено!

В голосе Тома прозвучало что-то вроде досады, что его никто не удосужился купить.

— Ах вот как! — раздался злой голос Тощего. — И зачем же нам сюда вламываться, если этой дрянью и так никто не интересуется?

Они помолчали. Потом Гарри опять подергал дверь. Внутри по-прежнему было тихо. Том открыл было рот и снова его закрыл. Потом повернулся, намереваясь бросить этих двоих идиотов и двинуть к асфальтированной дороге. И вдруг замер.

— Машина! — прошипел Том.

По дороге ползла большая машина с выключенными фарами. Потом остановилась, мотор заглох. Трое, как куры, бросились врассыпную. Грешник Гарри петлял, как заяц под прицелом. Тощий, казалось, сложился вдвое, чтобы было удобнее бежать. Овцы были поражены. Они никогда не думали, что люди могут быть такими пугливыми. Сами они гордились, что не испугались автомобиля и справились со своими нервами. И тут беглецы увидели сарай и помчались к нему. Ввалившись, они пронеслись мимо озадаченных овец к лестнице и взлетели на сеновал.

Как молочные капли из вымени, брызнули овцы из сарая прямо навстречу человеку, идущему от дороги. Но человек не обратил на них никакого внимания. Не удивился он и зрелищу, происходившему на лугу: ошарашенно бегающим по выгону, тревожно блеющим овцам. Он неспешно прошел прямо к вагончику.

Только шесть из овец остались под дольменом. Мод удалось сдержать панику. И сейчас она была занята одним — человеком над их головами. Он распластался на камне. В животе у него дико урчало. Дыхание участилось. Мод поняла, что охотник тоже боится.