— Я привыкла немножко к другому климату. — Я сложила ладони на коленях. — Тут лето не такое жаркое. Дома приходится мучатся от духоты, здесь же… — Я задумалась, подбирая сравнение. — Не заметила, как пролетели дни.

— Зато зимы в этой части мира очень дождливые, — поделился знанием Гедымин. — Кажется, на время занятий маги даже поднимают над Академией защитный купол, иначе бы приходилось отменять занятия.

Я хмыкнула, радуясь, что не прихватила из дома зимнюю куртку, как собиралась.

— А снег?

Как-то так вышло, что я плохо помнила годы жизни здесь, только какие-то моменты, связанные с родителями.

— На севере, — сообщил вампир. — Так… Я хотел узнать.

Сосредоточенно кивнув, я приготовилась выслушать вопросы Гедымина, и первый же поставил меня в тупик.

— Ты можешь назвать адрес, по которому жила с родителями в Хилгаре? И что стало с домом?

Я несколько секунд таращилась на вампира, а потом, чувствуя себя немножко идиоткой, спросила:

— А он был здесь?

Теперь и вампир уставился на меня, как на глупенькую девочку:

— Ты же прожила почти десять лет здесь.

— Ну, это давно было! — протянула я с таким видом, будто вампир поминает дела столетней давности.

— У вампиров отличная память, — поджал губы молодой человек, а после обреченно застонал и взъерошил идеально уложенные волосы. — Плохо… И что стало с домом не помнишь?

Я покачала головой и задумчиво склонила голову на бок, наблюдая за реакцией Гедымина. Вампир выглядел так, словно потерял последнюю зацепку.

— А что? — Раз уж в глазах вампира я давно преобразилась из обычной девушки в странноватую чудачку, — а какой еще может быть ведьма? — то подобный вопрос не сделает мой образ еще хуже.

— Возникло предположение, что какие-то материалы по делу твои родители могли хранить дома, — честно ответил вампир.

Мне с самого начала не верилось, что мама и папа притащили бы куда-либо сведенья о каком-то таинственном новом изобретении, поэтому я лишь неопределенно покивала и уставилась на стены общаги.

На уровне четвертого этажа инородно и забавно смотрелись шторы, полоскавшиеся в проемах трех окон: ярко — зеленые в крупные розовые бабочки и младенцев с крылышками. Похоже, кто-то из девушек прекрасно обжил отведенную комнату, создав в ней домашний уют.

— Я попробую узнать у бабушки, — не столько из-за природной доброты, сколько из-за куда более природного любопытства озвучила я неожиданную идею. — Домом после смерти родителей занималась она. Может бабушка даже назовет того, кому продала дом.

Вампир покивал, поддерживая эту идею, а после спросил:

— Обижаешься на меня?

Я ответила не сразу, обдумывая ответ. Гедымин выжидательно на меня посматривал, не торопя с ответом.

— Нет, — я решительно покачала головой. — Уж прости.

Вампир непонимающе нахмурился и уточнил:

— Ты о чем? За что просишь прощение?

Я вытянула ноги, сорвала спрятавшийся в траве цветочек, повертела его между пальцами и призналась:

— Мне не из-за чего обижаться, ведь хоть ты и симпатичный… Да и немного нахальный, а некоторым это нравится… Ну и не будем отрицать загадочность и, как следствие, притягательность образа… Но нет, мне не из-за чего обижаться, потому что ни влюбленности, на которую ты рассчитывал, ни даже намека на оную нет.

— Ни капельки? — хитро усмехнулся вампир.

Я покачала головой и захихикала:

— Не — а!

— Жа — а-аль! — вполне искренно протянул вампир и почесал переносицу. — Но, раз так… Не составишь мне компанию завтра?

— Компанию? — переспросила я.

Гедымин кивнул и добавил:

— Просто небольшая дружеская прогулка.

— Дружеская? — удивилась я.

И в какой, интересно, момент мы стали друзьями?

— Ну… — вампир вновь почесал переносицу. — Просто прогулка.

Мне не очень понравился взгляд вампира, но я все равно согласилась, когда молодой человек пообещал мне мороженое и самый вкусный торт во всем городе. С меня же требовалась крошечная малость, которая только позабавила.

— Платье? — в третий раз переспросила я, рассматривая коленки. — Значит, платье. Ну и ну! Ладно!

Условившись о времени, мы расстались, я направила свои стопы обратно и в холле столкнулась с очень злой Диной. Подруга выловила меня в толпе студентов, возвращающихся с занятий, и прижала к стенке у лестницы на мой этаж, грозно сверкая глазами.