Зажать уши? Сбежать? Выставить Миранду вон? Наперекор своим желаниям, Кэри слушала и дышала пропитанным никотином и горем воздухом.

— Интересно, когда я была в разъездах, они трахались на нашей кровати? Это их заводило? — Миранда безумно расхохоталась. — Хороша же она, так легко повелась на его смазливую мордашку и деньги. Дура еще не знает, что это за мужчина. Чудовище. Гребаный монстр.

Она докурила до фильтра, трепещущий огонек уже обжигал ее пальцы, но Миранда словно не чувствовала боль, остекленевшими глазами смотря в пустоту.

— Я уезжаю послезавтра. Мы с ним так договорились. Он отдает мне часть своего капитала… а я проваливаю к черту из этого города «влюбленных». Конечно, теперь мне тут не место. — Она кидает окурок, испачканный помадой, прямо на пол, доставая новую сигарету. — Им нужен целый город — их огромная проклятая кровать. Ну и пусть развлекаются, пока могут. Совсем скоро он поймет, что его ненаглядная — такая же как и другие. Чем она лучше, а? Пройдет несколько месяцев и на ее месте окажется новая, и старую выкинут, как использованный презерватив. Надеюсь, она повесится от горя.

Ох, это вполне вероятно. Потому что желание избавиться от голоса этой женщины становилось все острее, превращаясь в нужду.

— Узнать бы напоследок, кого он мне предпочел. — Усмехнулась ядовито Миранда, глотая сигаретный дым, запивая его алкоголем. — Посмотреть бы на нее, узнать его тип. Заглянуть в глаза этой беспринципной суке. И сказать, что она совсем скоро подавится своим счастьем.

Через минуту Миранда кинула окурок на пол, туда же, где валялся первый, закрывая лицо руками. Каролайн же, пошатываясь так, словно это она не раз прикладывалась к бутылке, подошла к своей кровати. Присела перед женщиной, вынуждая ее открыть глаза.

— Чего это ты? Жалеешь меня? — Хохотнула та резко.

— Смотри.

— Чего?

— Смотри. — Повторила тихо Кэри. Перед глазами все плыло от слез. — Смотри, Миранда. Это — я.

— Я вижу, что это ты! С ума сошла, что ли?!

— Твой муж ушел от тебя из-за меня.

Молчание не продлилось долго: Миранда весело расхохоталась.

— Насмешила! Да ты на себя в зеркало-то смотрела? Да это же… смешно! поставь вас рядом и… ха-ха-ха… это будет лучшая шутка, которую я когда-либо видела! — Тишина убеждала ее в обратном. — Скажи, что ты пошутила, дорогуша. Скажи. Что. Пошутила! — Прошипела Миранда, сверкая глазами.

— Я позвала тебя сюда именно за этим. Чтобы честно рассказать. Ты заслуживаешь честности, Миранда. И я не могу так больше. Он нравится мне. Очень сильно. Возможно, я даже…

— Что?! Что «возможно»? Возможно, ты его любишь?! Я тебе шею сверну, паскуда!

Толкнув девушку на пол, Миранда села сверху, вцепившись в ее горло своими ладонями, сжимая, шипя от злости и напряжения. Но она, хилая и пьяная, была противником весьма слабым, потому уже через несколько секунд борьбы Мира была скинута на пол. Хватая ртом воздух, Кэри отбежала от нее к стене.

— Иди сюда! Шлюха! Я убью тебя! — Взревела женщина. Дотянувшись до бутылки, она схватила ее за горлышко, разбивая. Пытаясь встать на ноги, падая, ползя. — Ах ты тварь! И все это время… да как ты посмела… и я сама привела тебя в свой дом, чтобы потом… вот какая ты благодарная! Блудливая потаскуха! Я убью тебя, клянусь!

Смотря на то, как Миранда пытается подобраться к ней, иссекая руки в кровь об осколки, скользя по разлитому алкоголю, ругаясь, рыдая, исходя на нет от ненависти, Кэри молчала, стоя в стороне.

Борьба за любовь — как высокопарно и гордо звучит. В отличие от жалкой, низкой, отвратительной реальности.

— Я не отдам его тебе! Только не тебе! Ты же — ничто! Ничто! Ну почему?! Почему?! — Выла Миранда, сжимая в руке обитое горлышко бутылки. — Чем я хуже тебя?!

Из этих слов следовало, что ни о каком добровольном разводе речи не шло. Мистер Эохайд может с легкостью считать себя свободным и даже не думать о Миранде, но сама Миранда никогда его не отпустит и никогда не примет ту истину, по которой он может ее так просто забыть, найти себе другую — лучше.

Боже, во что он ее превратил. Кэри хотела бы увидеть Миранду пять лет назад, до того, как он встретила своего мужчину. Увидеть хотя бы фотографии этой женщины, чтобы сравнить и убедиться в том, что Миранда, ползающая сейчас на коленях, совсем не та Миранда — восемнадцатилетняя улыбчивая девочка, мечтающая о простом женском счастье. Чем она отличалась от нее, от Кэри тогда? Любовь к Брендану не сделала Миру счастливой, а низвергнула в пучину ада. Он уничтожил ее, как она и сказала, превратил в руины.