– Прошу прощения? – моргнула леди Калиста.

– Что вам не ясно? Уж кому, как не вам, знать про содержанок.

– Я не знала, что у вашего высочества есть такого рода отношения.

– А откуда вам знать? Она обходится мне и близко не так дорого, как вы Алекту, и не устраивает для меня званых вечеров. А вообще, она успела мне наскучить; я намерен заменить ее более бойкой девушкой, чьи вкусы в постели не столь заурядны. А теперь, если позволите, я бы выпил.

Тит прошел дальше, не дожидаясь, пока она призовет один из плавающих в воздухе подносов с искрящимися голубыми напитками. И почти сразу наткнулся на кланяющихся ему премьер-министра и нескольких министров не премьеров.

– Я полагал, вы равнодушны к подобным фривольным вечерам, – обратился Тит к премьер-министру.

– И это действительно так, сир. Но до меня дошли слухи, что сама инкизитор собирается нанести сюда визит, и я надеюсь побеседовать с ней насчет архивов. Переговоры совсем ничего не дали. Если мы не придем к соглашению, Инквизиторий начнет уничтожать записи к концу июня. Архивы велись десять лет и, весьма вероятно, содержат сведения о тысячах ваших подданных, исчезнувших после восстания.

– До чего неслыханно, – согласился Тит и проскользнул мимо.

Не то чтобы он совсем не переживал, но чем, по мнению премьер-министра, подпитывали Огонь Атлантиды, дым от которого непрерывно поднимался из Инквизитория?

Следующими к принцу ринулись нынешняя архимаг и две ее главные ученицы, а также нескончаемый поток матрон, желавших узнать, соизволит ли он появиться на их благотворительных собраниях.

Следом к Титу подплыла чародейка-прелестница.

– Ваше высочество, – лучезарно улыбнулась она.

– Мы встречались?

– Диана Фэрмиф, ваше высочество.

Он настороженно относился к чародейкам-прелестницам: любая, что пыталась его соблазнить, могла за ним шпионить.

– Что девушка, подобная вам, делает на этом ужасном вечере?

– О, разве он ужасный? – рассмеялась она. – Я пока не заметила.

– Увы, вы очень красивы, но наши вкусы слишком разнятся.

Еще несколько молодых женщин попытали удачу, но Тит избавился от них с той же сноровкой. Но затем к нему подошла та, от кого нельзя было уйти столь же легко, – Арамия, дочь леди Калисты.

– Тит, – протянула она к нему руки, – приятно снова тебя повидать.

Они познакомились очень давно: леди Калиста иногда брала дочь с собой в замок, чтобы Тит поиграл с кем-нибудь своего возраста. Они могли бы стать идеальными друзьями: Арамия была терпеливой, никогда не жаловалась и всегда выражала готовность к экспериментам. Не говоря уже о том, что она, как и принц, не знала своего отца. Но в годы сразу после потери матери в Тита словно демон вселился, и он только издевался над Арамией, вместо того, чтобы с ней подружиться.

Когда они играли в прятки, он запирал ее в кладовой; когда резвились на воздухе – подсовывал клопов ей под блузку; а еще допытывался, почему она столь уродлива при такой красавице-матери.

«Может, мой отец был далеко не красавец», – только и пожимала плечами Арамия.

В последние годы их дорожки нечасто пересекались. Но избавиться от чувства вины оказалось что выбираться из болота. Стоило Титу увидеть Арамию, как он понимал, что все еще по шею в трясине.

– Как жизнь, Арамия? – Он расцеловал ее в обе щеки.

– О, как обычно. Ты же знаешь мою мать: все еще пытается превратить меня в лебедя. – Несмотря на все усилия, ей не удалось произнести это совсем пренебрежительно.

Арамия никогда не была уродливой – неприметной, возможно, но не уродливой. Хотя на фоне леди Калисты даже привлекательные женщины терялись. Тит не представлял, каково это: всю жизнь провести в тени блистательной родительницы.

– Но ты уже лебедь, – попытался он поднять дух Арамии.

– Не думаю, что внутренняя красота у моей матери в почете.

– А кто сказал, что я о внутренней красоте?

– Очень мило с твоей стороны, Тит, спасибо, – улыбнулась Арамия. – Не хочешь ягодного пунша? По моему собственному рецепту с добавлением секретного ингредиента: всего лишь капельки снежномятной эссенции.

Тит не желал, чтобы она называла его милым. Болото затянуло чуть глубже.

– Тебе все еще нравится возиться с рецептами?

– Так я могу приносить пользу.

«Раз уж мне не суждено слыть красавицей», – вот что имелось в виду.