– Вернемся?

– Разве вы не приглашали представителей Короны проверить моих подданных, ныне содержащихся в Инквизитории?

– Несомненно, мы все это сделаем п...

– Я совершенно подходящий представитель Короны. И готов навестить их сейчас же.

Алект за спиной инквизитора весь дрожал. Как же, Тит посмел ее перебить!

– Сейчас не самый лучший момент, – холодно заметила инквизитор.

В ее взгляде сквозила угроза, и Титу захотелось последовать примеру Алекта.

– Вы сказали: в любое время, – заставил он себя возразить. – И вы уже поставили меня в чрезвычайно неудобное положение, потребовав моего внимания.

– Вы молоды и упрямы, ваше высочество, и плохо обдумали свои требования. Давайте положим конец этим глупостям.

Любой нормальный человек отступил бы. Но у Тита не было выбора. Клятва кровью обязывала делать все возможное. И «все возможное», разумеется, равнялось самоубийству.

– Вижу, мне не следовало полагаться на слово, особенно кого-то вроде вас с вашей... родословной. – Зубы инквизитора скрипнули от намека Тита на ее родителей-фальсификаторов. – Знаете, я тоже передумал с вами беседовать.

Он отошел и присоединился к трио молодых чародеек-прелестниц.

– Вижу, самые красивые женщины на этом вечере уже познакомились друг с другом.

Три красавицы обменялись взглядами. Очевидно, главная среди них улыбнулась Титу:

– Вы очень интересный незнакомец, сэр, но мы, по правде говоря, охотимся на принца.

– На этого тщеславного болвана? Вам повезло, что он слишком поглощен своей персоной, чтобы обращать на вас внимание. Представляете, какой невероятный он зануда?

– Я об этом не узнаю, но вас, ваше в... то есть, сэр, занудой точно не назовешь.

Он поднял завиток ее темных волос, чувствуя отнюдь не их мягкость, а только силу инквизиторской ярости, что иглами колола спину.

– Позвольте угадать: вас нарекли Афродитой в честь богини любви?

– Отличная догадка, но меня зовут Алкиона, – нежно рассмеялась чародейка.

– Небесная нимфа – мне нравится. – Тит повернулся к одной из ее подруг. – А вы, должно быть, Елена – единственная не уступающая по красоте богиням смертная?

– Увы, я всего лишь Рея.

– Дочь земли и неба – еще лучше. А вы, – обратился он к третьей прелестнице, – Персефона, так сильно вскружившая богу голову, что он дерзнул ее похитить?

Девушки дружно рассмеялись.

– Ее и правда так зовут, – ответила Алкиона. – Превосходно, сэр!

– Я никогда в таком не ошибаюсь.

– Могу я полюбопытствовать? – отважилась Персефона. – Почему с вами канарейка?

– Мисс Лютик? Потому что исключительно хорошо разбирается в людях. Пищала ли она с той минуты, как вы приняли меня в свою компанию?

– Нет, не пищала.

– Значит, вы ей понравились. А, вижу по лицу мисс Алкионы, что она увидела саму горгону. А теперь смотрите: мисс Лютик оборачивается. Она найдет взглядом горгону и покажет свое неудовольствие.

Фэрфакс выдала поток яростного писка. Предупреждение Титу, что он слишком далеко заходит?

– Ваше высочество, – раздался голос инквизитора прямо за его спиной.

Желудок скрутило: судя по тону, она в ярости.

Чародейки-прелестницы сделали книксен, но Тит даже не обернулся.

– Полагаю, вы видите, что я занят, мадам инквизитор.

– Я передумала. Не пройти ли нам в Инквизиторий?

Последнее место, куда бы ему хотелось пройти. «Надеюсь, ты счастлива, Фэрфакс».

– Мои извинения, леди, – обратился Тит к прелестницам. – Мне придется ненадолго отлучиться. Надеюсь, вы еще не собираетесь уходить.

Он не услышал их ответа.

Настало время его первого допроса.

В образе птицы Иоланта могла смотреть куда угодно. И обнаружила, что все внимание сосредоточилось на них. На нем.

Сначала Иола отнесла это на счет его титула и наряда – великолепной, щедро расшитой серебряной нитью верхней мантии темно-синего цвета. Однако этот вечер пестрел мужчинами и женщинами высокого ранга в роскошных одеяниях. А смотрели все на него – равно лакеи и премьер-министр, служанки и баронессы, – будто он их околдовал.

Принца нельзя было не заметить.