– Взаимно, миссис Моретти, – ответила Хейвен едва слышно.

– Зови меня Селией, дорогая. Миссис Моретти – моя свекровь, та еще ведьма.

Глаза Хейвен расширились, в то время как Винсент только лишь рассмеялся. Все взоры обратились к нему, но он покачал головой, не желая объяснять то, что он счел таким забавным. Он обменялся с Селией понимающим взглядом, пытаясь подавить улыбку.

– Что ж, за время перелета я устала и проголодалась, – сказала Селия, – так что можете не ожидать того, что сегодня я составлю вам хорошую компанию.

Хейвен бросила взгляд на часы.

– Тогда мне следует приступить к приготовлению ужина.

Она намеревалась покинуть комнату, но Винсент перегородил ей путь. На ее лице промелькнул страх, и он поднял руки перед собой, когда она отпрянула от него.

Это походило на катастрофу, за которой Кармин мог только лишь наблюдать, как бы сильно ему это не претило.

– Расслабься, дитя, – сказал Винсент. – Я хотел только лишь сказать тебе о том, чтобы сегодня ты не переживала насчет ужина.

Хейвен кивнула, обнимая себя руками.

– Могу ли я тогда уйти, хоз… эм, сэр?

Кармин поежился.

– Да, можешь идти, – ответил Винсент. Хейвен покинула комнату еще до того, как он успел договорить. Винсент покачал головой. – Следовало подумать об этом.

Селия тоже покачала головой.

– Ты не мог знать наверняка. Мне это даже не приходило в голову.

Кармин с подозрением наблюдал за ними.

– Чего он не мог знать наверняка?

В Кармине вспыхнула легкая паника, когда его тетя с удивлением рассмеялась. Она видела его насквозь, и он не подумал об этом прежде, чем задать свой вопрос.

– Это неважно, – ответил Винсент. – Разберемся с девушкой позже.

* * *

Кармин больше не видел Хейвен в тот вечер. Он коротал время в библиотеке, надеясь на то, что она появится, но за окнами уже забрезжил рассвет, а ее по-прежнему нигде не было видно. Сдавшись, он спустился на первый этаж и сел за рояль. Он провел кончиками пальцев по клавишам, сидя во мраке, после чего начал наигрывать Лунную сонату. Спустя несколько минут он полностью погрузился в мягкие ноты, но был прерван звуком скрипнувшего позади него пола.

Прекратив играть, он обернулся и увидел Хейвен. Ее непослушные волосы были распущены, окаймляя ее усталое и серьезное лицо. Кармин похлопал по скамейке, приглашая ее присоединиться к нему, и она осторожно присела рядом с ним.

– Ты очень красиво играешь, – сказала она.

– Спасибо.

Она сосредоточила свое внимание на клавишах, когда он снова начал играть, продолжая с того места, на котором остановился. Хейвен слушала музыку, и он чувствовал своими пальцами ее взгляд.

– Ты знаешь только эту композицию?

Кармин покачал головой, доигрывая последние ноты.

– Знаю еще несколько. Не так хорошо, как эту, но сыграть могу.

– Они все грустные?

– Нет.

– Ты мог бы сыграть для меня что-нибудь повеселее?

От этой просьбы в Кармине неожиданно вспыхнуло раздражение, но он подавил его, понимая, что ему необходимо контролировать в присутствии Хейвен свой темперамент. Он начал небрежно наигрывать «Jingle Bells», смутно припоминая правильные ноты, но счел эту песню подходящей, ведь Рождество уже наступило. Казалось, что Хейвен была в восторге от этой мелодии, ее глаза сияли, пока она наблюдала за его пальцами.

Комната погрузилась в тишину, когда он доиграл песню.

– С Рождеством, bella ragazza.

Она улыбнулась, прошептав в ответ «С Рождеством». Он посмотрел ей в глаза и наклонился вперед, желая поцеловать ее, но кто-то позади них театрально откашлялся. Кармин быстро обернулся и увидел Селию.

– Я не помешала? – спросила она с улыбкой, которая поведала Кармину о том, что она была в курсе того, что помешала. Он покачал головой и собирался ответить, но Хейвен покинула комнату еще до того, как он успел бы что-либо сказать. Кармин покачал головой, когда Хейвен исчезла, и Селия присела рядом с ним на скамейку.

– Ты такой талантливый.

Он закатил глаза.

– Я лажал. Несколько лет не пробовал играть эту песню.

– Кажется, Хейвен сочла твою игру замечательной.

– Потому что она никогда не слышала эту песню раньше. Она подумала, что все мои ляпы были там, где они и должны были быть.

– Ты слишком критичен к себе. Твоя мама всегда гордилась своим маленьким Моцартом, бренчащим по клавишам.

Он не ответил. Хотя она и не ждала от него ответа. Он никогда не отвечал.

– Она узнала меня.