Рискнув оставить спящего дракона на попечении Зазу, я принялась осваивать нелегкую профессию домохозяйки. Надеюсь, вредная рептилия оценит мои старания и повременит со взбучкой, которая, я была уверена, откладывается лишь на время выздоровления…

Я вздрогнула, когда за спиной раздалось сухое покашливание.

На пороге, тесня широкими плечами дверной косяк, в позе атланта стоял Джалу.

От удивления я едва не перевернула сковородку, но вовремя перехватила ее за горячую ручку, шипя от боли, водрузила на стол.

— Ты что здесь делаешь? — сварливо спросила я, справившись с первым приступом изумления. — Быстро возвращайся в кровать!

— А вот фигушки! — осклабился дракон, после чего невозмутимо прошествовал через кухню и занял единственный приличный стул возле обеденного стола.

Пошарив глазами вокруг, Джалу схватил ложку и жестяную тарелку, требовательно загрохотал ими по столешнице.

— Есть хочу! Я голоден, как стая беззубых василисков!

Мысленно злорадствуя, я водрузила перед ним котелок с исходящим паром бульоном.

Дракон шумно втянул носом воздух, скривился.

— Это что?

— Бульон, овощной, — терпеливо пояснила я. — Ничего другого тебе сейчас нельзя. Напоминаю, тебя ранили в живот, в грудь, и вообще, тысяча василисков, я не понимаю, как ты на ногах держишься! Пару часов назад едва дышал!

Задыхаясь от возмущения, я оперлась о стол, чувствуя, как от слабости и волнения подгибаются ноги.

Дракон вздохнул, легко поднялся, будто и не было никаких страшных ран, насильно усадил меня на стул, молча стал разматывать тряпки на груди.

Я невольно дернулась, чтобы остановить его, но дракон перехватил мое запястье, покачал головой.

— Все хорошо, Лис. Смотри.

Тряпки отрывались от тела медленно, с кусками буроватой сукровицы и запекшейся крови. Меня трясло от одного лишь вида. Неужели он совсем не испытывает боли?

Когда все повязки были сняты, я еще некоторое время безмолвно таращилась на дракона, не веря своим глазам. Кожа на груди и животе была нежная, розовая — именно такой она бывает, если сковырнуть застарелую ранку, при этом совершенно гладкая, без единого мельчайшего пореза.

— Ну, дела… — От удивления я по-мальчишески присвистнула. — Да на тебе все как на собаке заживает!

— Почему «как на собаке»? — Джалу выглядел оскорбленным. — Как на драконе!

— Ну да, ну да… Так, значит, ты бы и без нашей помощи обошелся?

Признаюсь, мне было немного обидно. Получается, все наши с Зазу старания были дракону как мертвому припарка.

Насупившись, я выпятила нижнюю губу. Нет, я, конечно, рада всем этим чудесам драконьей регенерации, но мне так шла роль матери Терезы…

Тяжелая теплая рука легла мне на плечо.

— На когтях твари был трупный яд, отвар рукколы вывел его из крови. Так что без вас, Лис, я был бы уже мертв.

От тихого проникновенного голоса Джалу по спине забегали мурашки, а внутри, где-то в животе, стало так тепло и приятно, словно там обосновался целый выводок пушистых мурчащих котят.

Вспыхнув, я поспешила отвернуться.

Громко охнув, схватила дракона за руку.

— Джалу, смотри! Что это?!

С трудом сдерживая восторженный щенячий визг, я подбежала к окну, высунула голову.

С неба падали огромные, размером с блюдце, снежинки. Белые, вычурные, похожие на вязаные салфетки моей бабушки. Я поймала одну на ладонь, она немедленно растаяла, нацедив прозрачную лужицу.

— А что такого? Снег — он и в Гладаре снег, — послышался ворчливый голос дракона за моей спиной.

— Но ведь еще вчера была весна! — возмутилась я. — Или такие перепады погоды для вашего мира — это нормально?

Дракон фыркнул что-то себе под нос, сказал с неохотой:

— Королевский метеоролог снова надрался и спутал заклинания. Лис, саламандра бесхвостая, в конце концов, ты мне дашь пожрать или нет?!

Через пару минут Джалу бесцеремонно уплетал мою порцию омлета — да так, что за ушами трещало, а я уныло хлебала овощное варево из котелка. Та еще гадость, надо сказать.

— Все равно не понимаю, зачем ты шатаешься по замку, если еще совсем недавно при смерти лежал, — бурчала я недовольно, роясь в кухонном шкафу: овощного бульона мне, разумеется, оказалось мало. — И куда только замковой смотрит? Сказала же ясным языком: дракона из кровати не выпускать!

— В угол, — сказал Джалу, смачно чавкая.