Она села и, съежившись с жалким видом, натянула на колени рубашку.

– Чтобы избавиться от твоего общества.

–Я боялся за нее , - пробормотал Лука, качая головой.
– Я подумал, маленькая размолвка. Не помешает, подумал я, позвонить брату и упомянуть, где некий муж может найти некую жену. Если захочет, конечно.

– Он хотел, - дал разъяснения Милан.

– Да еще как.

– Вы нас, пожалуйста, извините, - пробормотал Лучиано, прерывая их диалог.
– Нам с женой необходимо побыть вдвоем. Очень необходимо. Позарез необходимо.

Лука попятился назад, к двери.

– Время проверки. Я пошел.

– Аналогично, - сказал Милан, следом за ним поднимаясь на ноги. Дверь за ними захлопнулась, поспешные их шаги утихли внизу.

– Ты должна знать как нудно успокаивать разозленного мужа -хрипло выдохнул Лучиано. С этими словами он резко склонился над ней и накрыл ее губы своими. Опустившись рядом с Анастасьей на постель, Лучиано прижался губами к ее шее. Она высвободила его рубашку из брюк и прикоснулась к обнаженной коже. Откинувшись назад, Лучиано стянул рубашку через голову. Его рука легла на грудь Анастасьи и замерла.

— Пуговицы?

— Сзади.

Услышав, как Лучиано застонал, Анастасья чуть слышно рассмеялась и села. Протянув руку, она принялась медленно расстегивать корсаж. Вдруг она замерла, прислушиваясь.

— О боже… Кира или Адэр могут зайти в любую минуту.

Лучиано покачал головой:

— Не беспокойся. Их мужья о них позаботятся.

— Что ты имеешь в виду? Что ты велел им сделать?

— Все, что они захотят

Анастасья шлепнула Лучиано по руке, он ухмыльнулся:

— Она не дадут им скучать. И я собираюсь сделать то же самое с тобой даже если ты против, конечно.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ.

Лицо Анастасьи залил густой румянец. Почему она не сопротивляется, позволяя ему одним прикосновением разрушить все возведенные преграды? Его зеленые глаза действовали на нее чарующе. Она успела расстегнуть всего три пуговицы, когда Расс нетерпеливо отвел ее руку и сам принялся за работу. Расстегивая корсаж, он то и дело прижимался к ее шелковистой коже горячими губами, и всякий раз по телу Анастасьи пробегала дрожь. Наконец она смогла стянуть корсаж. Обхватив ее талию, повернул Лидию так, что она оказалась сидящей на его бедрах. Она бросила на него вопросительный взгля

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.

Анастасья провела пальцами по щеке, удивляясь, как у нее еще хватило сил плакать. Лучиано не совершал деловые переговоры в Сицилии, потому что развлекался с бывшей любовницей, что засвидетельствовано в газете. Нет, так дальше продолжаться не может. Она пыталась быть покорной и покладистой женой, однако терпеть его измены не входило в ее планы.

Она уйдет от него, забыв о мужчине, жестоко предавшем ее. Да, Лучиано не может ничего чувствовать, и как глупа была она, надеясь сердце его завоевать!

Дверь квартиры распахнулась, и на пороге появился ее разъяренный муж.

– Анастасья!
– взревел он, подскакивая к ней и тряся за плечи так сильно, что ей показалось будто он вытряс из нее всю душу.

– Что случилось?
– холодно произнесла Анастасья, смотря в зеленые глаза, наполненные кровью. В этот момент ей даже показалось, что он ударит ее, но Лучиано отстранился и ударил кулаком о зеркало, отчего последнее разбилось. Осколки впились в его ладонь, но он, похоже, ничего не чувствовал.

– Ты полнейшая и конченная дрянь!
– закричал Лучиано, вытирая платком кровь. На минуту Анастасьи показалось, что сердце вырвется из груди от боли.

Внезапно на нее снизошло ледяное спокойствие. Но сердце ее кровоточило. Мужчина, стоявший перед ней, был злобным, травмированным горем, подозрительным человеком. Она продолжала любить его, но жить с ним? Вряд ли она теперь сможет здесь остаться.

Анастасья горько усмехнулась, подумав, что такова должна была быть ее реакция на его измену, а не наоборот.

– Лучиано, в чем меня ты обвиняешь?
– тихо спросила она, мысленно считая хватит ли ей денег нанять такси и вернуться в квартиру тети.

– Ты сдала все журналистам -зарычал он -Все тщательно было придумано и спланировано, мексиканская дрянь, ты одурачила меня. Я попался на удочку твоей невинности.

– Я не хочу оспаривать все то, что ты говоришь. Ты не поверишь мне, и я это знаю. Просто посмотри на себя со стороны: кто ты? Нет, Лучиано, ты не человек.