— О, ну, знаешь, — женщина пожимает плечами. — Мальчики взрослеют. Становятся мужчинами. Горничные перестают быть «тетей Эзрой» и возвращаются к привычной должности. — У нее грустный голос.

Я кривлюсь; мне не нравится узнавать себя с такой стороны. Я не хочу, чтобы Чарли узнавала меня с такой стороны.

Мой взгляд падает на камеру. Я включаю ее. Чарли начинает рыться в рюкзаке, изучая предмет за предметом.

— Ой-ой.

Она держит телефон. Я заглядываю ей за плечо и смотрю на экран, пока она включает звук. У нее семь пропущенных звонков и еще больше сообщений, все от «мамы».

Она открывает последнее, пришедшее три минуты назад.

«У тебя три минуты, чтобы мне перезвонить».

***

Как-то я не задумался о последствиях нашего побега из школы. Последствий от родителей, которых мы даже не помним.

— Нам пора, — говорю я.

Мы одновременно встаем. Девушка закидывает рюкзак на плечо, а я хватаю камеру.

— Подождите, — поворачивается Эзра. — Первый сэндвич почти готов. — Она идет к холодильнику и достает две банки спрайта. — Это поможет от живота. — Она вручает их мне, а затем оборачивает сэндвич в салфетки. Чарли уже ждет у выхода. Только я собираюсь уйти, как Эзра сжимает мое запястье. Я поворачиваюсь к ней, и она переводит взгляд с меня на Чарли.

— Рада, что она вернулась, — тихо говорит женщина. — Я волновалась, как отношения ваших отцов повлияют на вас. Ты полюбил ее раньше, чем научился ходить!

Я пялюсь на нее, не зная, как расценить полученную информацию.

— Раньше, чем научился ходить?

Она улыбается, будто знает мой секрет. Я хочу его обратно.

— Силас! — зовет Чарли.

Я быстро улыбаюсь Эзре и иду к ней. Стоит дойти до двери, как громкий звонок телефона пугает девушку, и он падает из ее рук на пол. Она наклоняется за ним.

— Это она! Что делать?

Я открываю дверь и спешно вывожу ее за локоть, затем поворачиваю лицом к себе. Доносится уже третий гудок.

— Тебе стоит ответить.

Чарли смотрит на телефон, крепко обхватывая его пальцами. Она не реагирует, потому я провожу пальцем по экрану, чтобы принять звонок. Она морщит носик и прожигает меня взглядом, поднося мобильный к уху.

— Алло?

Мы начинаем идти к машине, но я прислушиваюсь к обрывкам фраз, доносящимся из динамика: «Надо думать головой», и «Прогуливать школу», и «Как ты могла?». Слова продолжают доноситься, пока мы оба не садимся в машину и не закрываем двери. Я завожу двигатель, и голос женщины затихает на пару секунд. Внезапно она заголосила через колонки моей машины. «Блютуз. Я помню, что такое блютуз».

Я ставлю наши напитки и сэндвич на центральную панель и начинаю выезжать со двора. У Чарли до сих пор не появилось шанса ответить матери, и она закатывает глаза.

— Мама, — сухо говорит она в попытке перебить ее. — Мам, я уже еду домой. Силас отвезет меня к машине.

Следует долгая паузу, и почему-то ее мама куда более пугающая, когда не кричит через телефон. Когда она снова говорит, то растягивает и выделяет каждое слово:

— Только не говори, что ты позволила этой семье купить тебе машину!

Мы переглядываемся, и Чарли чертыхается.

— Я… нет. Нет, в смысле, Силас везет меня домой. Буду через пару минут. — Чарли роется в телефоне, пытаясь вернуться к экрану, который позволит ей закончить звонок. Я нажимаю нужную кнопку на руле и делаю это за нее.

Она плавно вздыхает, поворачиваясь лицом к окну. На нем появляется маленький запотевший кружок.

— Силас? — Девушка изгибает бровь. — По-моему, моя мама та еще стерва.

Я смеюсь, но обнадеживающих слов не предлагаю. Я согласен с ней.

Мы оба молчим с пару миль. Я мысленно повторяю свой короткий разговор с Эзрой. Эта сцена не выходит у меня из головы, а она даже не моя мама. Представить не могу, что сейчас чувствует Чарли, после подобного разговора. Думаю, в глубине души мы оба надеялись, что, связавшись с близкими родственниками, мы сможем как-то вернуть нашу память. Судя по ее реакции, она совсем не узнала женщину, с которой говорила по телефону.

— У меня нет машины, — тихо говорит она. Я поворачиваю к ней голову; она рисует крестик на запотевшем окне. — Мне семнадцать. Интересно, почему у меня нет машины?

При ее упоминании я вспоминаю, что все еще еду в направлении школы, а не туда, куда мне нужно.

— Ты случайно не знаешь, где живешь?

Ее взгляд перемещается ко мне, и на секунду недоумение на лице Чарли сменяется ясностью. Увлекательно, как быстро я могу читать ее выражения, в сравнении с этим утром. Ее глаза как открытая книга, и мне внезапно захотелось прочесть каждую страницу.

Она достает кошелек из рюкзака и читает адрес со своих водительских прав.

— Если остановишься, мы сможем вбить его в навигатор, — говорит она.