Настя задумчиво наблюдала за тем, как дети читали текст. Интересно, кончится когда-нибудь показуха и очковтирательство в нашем мире? Ну нет у нее конспекта, и что? У нее показатели по успеваемости на первом месте среди параллели. Всегда. Из года в год. Значит, Настя умеет учить! И делает это хорошо! Лучше, чем другие! Надо же по результатам оценивать, а не по каким-то никому не нужным конспектам…

Коллеги хвалить Настю не собирались. Наоборот, смотрели косо и комментировали ее успехи неизменно презрительными фразами: «Конечно, у нее в классе детки как на подбор — умные. Повезло! А у нас одни люмпены бестолковые! Как их научить?»

То, что к формированию классов Настя не имела никакого отношения, никому в голову не приходило. Наоборот, сдружившиеся за долгие годы тетки внимательно изучали списки будущих первоклассников, оценивали их качество по сданным тестам и месту работы родителей и, покрывая друг друга, нагло вычеркивали из своих классов непонравившихся детей, перекидывая их к Насте. А она никогда такими вещами не занималась. Противно было. Да и не пошел бы никто ей навстречу. Настя была отщепенцем в склочном бабском коллективе и рассчитывать на помощь даже и не мечтала. Ничего, она и таких детей научит! И все равно ее класс займет первое место! И занимал, что интересно… И как ей только это удавалось?

Настя быстренько настрочила план урока, привела необходимые примеры и выписала подходящие цитаты. Написала список вопросов для закрепления материала. Готово! Здорово получилось! Самой понравилось…

Даже журнал почти весь заполнила — успела!

Главное теперь не растеряться и вести себя спокойно и уверенно. От этого зависит очень многое…

Сейчас Настя научилась контролировать свои эмоции и не трястись от страха во время открытых уроков. А раньше… Перед первым уроком, на который должна была прийти всего лишь Регина, Настя не спала две ночи. Не могла спать, и все! Ей казалось, что ничего не получится, что она все забудет и перепутает. Казалось, что будет заикаться и запинаться. А в итоге совсем стушуется и разревется. Именно такие страшные картины рисовала себе Настя, репетируя в сотый раз свой открытый урок. Как стучало у нее сердце на перемене, как тряслись руки и горели щеки…

Ничего — обошлось! Регина тогда осталась довольна и даже пожалела, что не прихватила с собой директрису. Правда, не теперешнюю, которая придет сегодня на урок чтения, а другую, которую почему-то уволили. Директрис сменилось уже три за время Настиной работы, а завуч была одна — Регина. Железная тетка — голыми руками не взять…

Теперь Настя волновалась, конечно, но совсем не так, как раньше. Есть в открытых уроках что-то неприятное. Это трудно объяснить. Как будто тебе не доверяют и пришли посмотреть, правильно ли ты работаешь. Причем пришли с явным негативом, с настроем найти недостатки и ткнуть в них пальцем, уличить в безграмотности и некомпетентности, в отсутствии профессионализма. А бедный учитель должен как бы доказать, что он хороший, что он умеет учить и делает это как следует, то есть должен оправдываться. А проверяющие сидят с каменными, невозмутимыми лицами, на которых нет даже следа улыбки, и буравят учителя злобными глазками. Еще бы, им же обязательно нужно к чему-нибудь придраться! Просто похвалить урок нельзя. Это все равно что расписаться в отсутствии собственного профессионализма…

Урок Настя провела блестяще. Она была в ударе и даже не смотрела на директрису и ее помощницу. Настя просто наслаждалась делом, которое она любила, и не думала больше ни о чем. И конспект у нее был! Вот!

Спасибо Регине!

Директриса улыбнулась Насте почти искренне и, прихватив под руку Наталью Петровну, продефилировала к выходу.

— Спасибо, Анастасия Сергеевна. Урок нам в целом понравился. Есть отдельные замечания, конечно. Обсудим их чуть позже.

Парочка покинула класс, а Настя вздохнула наконец облегченно и окинула взглядом двадцать пять хитрых рожиц, смотрящих на нее широко распахнутыми глазищами…

— Ребята, напоминаю, что завтра — родительское собрание. Если чьи-то родители не могут прийти, то они должны написать записку. Не забудьте! И подписи около моей записи о собрании в дневниках должны быть обязательно!

Дети уже не слушали Настю, они нетерпеливо буравили ее глазами, только ожидая команды «На старт!». Некоторые уже даже слегка привстали со своих мест и нетерпеливо топтались ногами под партами, словно лошади, которые бьют копытом, когда уже хочется помчаться во всю прыть, а вредный хозяин медлит и сдерживает зачем-то удила.

Настя оглядела дышащую нетерпением компанию и улыбнулась.

— Сейчас уже побежите. Еще секунду. Свет, твой папа давно не приходил. Спроси его, может он завтра быть? Я бы хотела с ним поговорить. Ладно?

Света растерянно кивнула.

— Все! До завтра! Можете идти…

Все двадцать с хвостиком человек дружно сорвались с места и понеслись к двери, толкая друг друга, задевая ранцами и наступая на ноги. Они неизбежно скучковались у двери и снова застряли там, создав пробку. Настя улыбнулась, разглядывая суетящихся учеников, рьяно пробивающих себе дорогу на волю. Каждый день одно и то же! Какой смысл срываться с места и нестись, чтобы потом толкаться в дверях и терять время? Но, наверное, на то они и дети, чтобы не было никакого смысла! Клокочущая внутри них энергия ищет и не может найти подходящего выхода. Вот и рвется к двери, сшибая все на своем пути! Просто им надоело сидеть и очень хочется домой! Или на улицу! Главное — прочь из школы! Скорее! И они бегут. И их можно понять…

Вот вырастут и перестанут совершать нелогичные поступки — бегать к дверям и толкаться портфелями. Будут чинными и вежливо-неторопливыми. А жаль…

Настя почувствовала, что сзади кто-то стоит совсем рядом и дышит ей в затылок. Она повернулась и увидела перед собой испуганные Светкины глаза.

— Ты что, Свет? Ты меня напугала.

— А вы почему папу вызываете? Потому что я плохо учусь и хулиганю?

— Света? Ты о чем? У тебя есть хоть одно замечание в дневнике?

— Нет…